Смерть империи. Взгляд американского посла на распад Советского Союза

На протяжении тридцати лет мы с Ребеккой наблюдали, как в стране, которой мы занимались, непрерывно уничтожалась традиционная культура. Коммунистический режим пустил в код все, что только можно, чтобы от многообразия старых культур перейти к единообразным нормам «нового советского человека». В тот субботний вечер, 10 августа 1991 года, мы увидели доказательство того, что традиционные ценности живы. Девочка дошкольного возраста, читавшая по–грузински молитву, показала, что ценностям прошлого будет место и в будущем.

Это вдохновляло, преисполняло радости. Но прежде чем эйфория захлестнула меня, я не мог не подумать, не возродится ли вместе с добрыми традициями дурно пахнущая разрушительная практика, которую эксплуатировало и одновременно сдерживало полицейское государство.

XX Провалившийся переворот

В связи с тем, что Михаил Сергеевич Горбачев не в состоянии выполнять обязанности президента СССР, принимаю на себя, начиная с 19 августа 1991 года, обязанности президента СССР.

Указ Геннадия Янаева

В связи с действиями группы, объявившей себя Государственным Комитетом по Чрезвычайному Положению, настоящим объявляю: 1. Заявление Комитета нарушает Конституцию, а действия его организаторов являются государственным переворотом и государственным преступлением.

Указ Бориса Ельцина, 19 августа 1991 г.

Если бы он [Горбачев] подписал Союзный договор, а потом уехал в отпуск, все бы у него получилось.

Маршал Дмитрий Язов, 17 августа 1991 г.

Я верю, что в истории концом двадцатого века фактически будет считаться 19–21 августа 1991 года.

Борис Ельцин, 1994 г.

Двадцать девятого июля 1991 года, накануне приезда президента Буша, Горбачев провел весь день с Ельциным и Назарбаевым на даче в Ново—Огарево, Они договорились назначить подписание союзного договора на 20 августа, но и Ельцин и Назарбаев оба настаивали на том, что в советском правительстве необходимы существенные изменения. По словам Ельцина, Горбачев согласился заменить Крючкова, Пуго и Павлова вскоре после подписания договора. Хотя встреча трех лидеров проходила в строго приватной атмосфере, впоследствии в сейфе кабинета начальника ап парата Горбачева Валерия Болдина была обнаружена запись этого разговора, сделанная КГБ.

Четвертого августа Горбачев уехал из Москвы отдыхать в Крым. Крючков тотчас отправил небольшую команду на конспиративную квартиру КГБ в подмосковной деревне Машкино для разработки планов введения чрезвычайного положения. Однако, когда команда доложила Крючкову 8 августа, что ситуация не вызывает такой необходимости, председатель КГБ возразил, что медлить с этим нельзя, так как после подписания Союзного договора ввести чрезвычайное положение будет уже невозможно.

И Крючков отправил команду назад в Машкино для дальнейшей работы над планом введения чрезвычайного положения. При этом он сказал Алексею Егорову, одному из сотрудников КГБ и члену команды, что чрезвычайное положение придется ввести без Горбачева, поскольку он психологически не способен справиться с ситуацией.

В пятницу утром, 16 августа, проекты объявления о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению и введении чрезвычайного положения в стране легли на стол Крючкова. Он немедленно дал указание своему заместителю отправить в Крым техников для отключения средств связи Горбачева. Тем не менее весь заговор состоял лишь из планов. И несколько ключевых фигур еще не были подключены.

Сделка в бане

В американской политике было время, когда важнейшие политические решения принимались в продымленных комнатах — во всяком случае, так гласит легенда. В России эквивалентом являются бани — место, где не только отдыхают, выпивают и болтают, но и делают серьезные дела, в особенности, конфиденциальные. Семнадцатого августа Крючков пригласил нескольких коллег пойти с ним в баню КГБ в Москве, известную под кодовым названием «Комплекс АБВ». Обладая всеми достоинствами отеля–люкс, «Комплекс АБВ» был куда более комфортабелен, чем гостиничные номера, какими обычно пользуются американские политические деятели.