Смерть консулу! Люцифер

— Я могу только сказать вам, что Армгарт жив, — ответил поспешно Эгберт, так как в дверях показалась величественная фигура графа Вольфсегга. Он искал Антуанету и, увидев её, подозвал к себе.

Эгберт последовал за ними в залу, куда за минуту перед тем вошёл граф Филипп Стадион. Это был человек лет сорока, аристократической наружности и с самыми изящными манерами. В профиль он представлял поразительное сходство с императором Иосифом II; у него были те же очертания лица, тот же блеск голубых глаз и красивый, смело очерченный лоб. Обойдя залу и поравнявшись с Эгбертом, граф с улыбкой подал ему руку и сказал:

— Позвольте ещё раз поблагодарить вас, господин Геймвальд; ваши догадки оказались совершенно справедливыми. Благодаря вам нам удалось вовремя принять меры и всё уладить.

— Неужели? — спросил с сомнением Вольфсегг, взяв под руку графа Стадиона и отходя с ним к стенной нише, где на порфировой подставке стоял мраморный бюст Иосифа II, освещённый канделябрами.

— Всё сделано, насколько возможно было поправить ошибку, — ответил граф Стадион. — По обыкновению, полиция появилась слишком поздно. Эти господа говорят, что Цамбелли ускользнул каким-то чудом, а я полагаю — по их небрежности. Мы, вероятно, ничего бы не узнали, если бы надворный советник Браулик не обратил внимания на продолжительный разговор вашего protege с секретарём французского посольства и не догадался привести ко мне молодого человека.

— Как вы нашли Эгберта, ваше высокопревосходительство?

— Совершенно так, как вы мне его описали. Это крайне увлекающийся и откровенный юноша. Только он показался мне гораздо рассудительнее и проницательнее, нежели я ожидал. Лепик под влиянием хмеля немного проболтался, приняв Геймвальда за глуповатого матушкиного сынка. Геймвальд понял из его слов, что проигрался не один Лепик и что кто-то из наших оказался изменником. Он подозревает, что Цамбелли сообщена важная тайна.

— Пойман ли шевалье?

— Пока нет. Вероятно, он выехал сегодня рано утром из Вены и ускакал в Париж.

— В Париж?

— Да, я убеждён в этом. Оттуда Цамбелли отправится в Бургос или Мадрид к Наполеону. Бумага, которая в его руках, настолько важна, что он, разумеется, употребит все усилия, чтобы передать её в руки самому императору.

— Следовательно, все наши планы опять разрушены! — сказал Вольфсегг.

Граф Стадион нахмурил брови.

— Я не придаю этому особого значения. Через несколько дней Наполеон всё равно узнал бы об этом. Вся Австрия и Германия наводнены его шпионами. Я лично верю в фанатизм. Теперь дело идёт о свободе Европы или всемирном владычестве единичной личности. В такой борьбе какой-нибудь частный случай не имеет никакого значения. Кстати, я вам ещё не сообщил, какая именно бумага попала в руки Цамбелли. Это шифрованное письмо к Вессенбергу, нашему посланнику при прусском дворе, в котором я сообщал ему о наших приготовлениях к войне, союзе с Англией и убеждал его склонить Пруссию на нашу сторону, так как в марте будущего года мы намерены выступить в поход.

— Это будут мартовские Иды! На этот раз мы увидим не падение цесаря, а смерть Брута.

— Трудно знать заранее будущее. Во всяком случае, Германия будет всегда тем же пугалом для Наполеона, каким был Прометей для Юпитера. Он мог победить нас, пока мы действовали врозь, но теперь правительство, дворянство и народ соединились воедино ввиду общей опасности. Но вы опечалены и в дурном расположении духа, это потому, что придаёте этому случаю больше значения, чем бы следовало.

— Не обращайте на это внимания, ваше высокопревосходительство. К несчастью, я слишком скоро поддаюсь первому впечатлению! Это письмо, вероятно, было в руках Армгарта?

— Да, он должен был списать его, но вместо одной он снял две копии. Одна из них в руках Цамбелли, и он отправился с нею к Наполеону в надежде, что наша полиция не успеет его арестовать в пределах Австрии. На всякий случай я отправил сегодня ночью курьера к Меттерниху с известием о случившемся. Ему придётся заявить, что депеша подложная. Разумеется, этим дела не поправишь, но для нас нет иного выхода. Всё зависит от того положения, в котором это известие застанет Наполеона. Если ему не удалось побить англичан и подавить восстание в Испании, тогда...

— Не имеете ли вы каких-нибудь новых известий из Испании?

— Нет, до нас дошли только слухи, что Бонапарт перешёл испанскую границу в первых числах этого месяца и направился к Бургосу. Но что нам за дело до всего этого! Мы защищаем наше отечество, свободу и честь Германии. Мы уже не можем отступить назад. В Австрии ещё довольно людей и лошадей; достаточно одного мановения мощной руки, чтобы из земли выросли вооружённые легионы!