Читаем Смерть онлайн полностью

Когда она заснула, ей приснилось, что началась война. Их город наводнился странными солдатами, которые выглядели как спецназовцы. У них была чёрно-белая униформа, и она знала, что задание их состоит в том, чтобы выловить всех, кто не при деле. Таких отправляли в специальные концлагеря. Марина попыталась убежать из города, но кругом были посты, и на одном из них её малолетнего брата, лет трёх-четырёх, один из солдат схватил и повёл к таким же детям, которых уже поймали, а на Марину, почему-то, не обратили внимания. Она не подняла панику, но подумала, что после того, как всё закончится, она его найдёт, а сейчас надо было скрыться и спастись. Она бросилась в ближайшее здание, которое оказалось госпиталем, в котором жители её города продолжали работать и поэтому их не трогали. Ей приходилось идти по коридорам и то и дело сталкиваться с рыскающими солдатами и сотрудниками в белых халатах – жителями её города, лица которых были сосредоточены и мрачны, но они все понимали, что их не тронут, потому что они при деле. И как будто они замечали её, но никто не решался предложить ей укрытие или помощь, или хотя бы халат.

Марина стала пробираться в верх здания, но тут почувствовала, что за ней началась охота. Она выскочила в окно на крышу, пробежала по ней и перепрыгнула на крышу другого дома. С этого здания попала на забор, пробежала несколько шагов по нему и в конце изо всех сил оттолкнулась от него и прыгнула, постаравшись прыгнуть как можно дальше – она вдруг ощутила себя душой, которой, как будто здесь и сейчас представилась возможность этим самым прыжком выпрыгнуть, вырваться из своего бренного тела, в которое она была заключена… Угадила и завязла глубоко в сугроб. По снегу ей пришлось пробираться несколько метров, прежде чем она смогла понять, что погони нет. Она стала удаляться от домов в сторону леса. Вечерело. Она осталась одна. А дальше – неизвестность…


На следующий день утром она пыталась всеми силами привести брата в порядок. Потом ей понадобилось столько же сил, чтобы убедить его перестать вести такой образ жизни, который он ведёт, и чтобы он попытался найти работу. Но тот, казалось, её не замечал. Самым тяжёлым испытанием оказалось для неё, когда она услышала свист его друзей с улицы. У Марины почернели глаза, когда она увидела, что он отправляется на балкон.

- Не выходи, забудь про них. Какие они тебе друзья?

Но он вышел, и она услышала, что он крикнул, что сейчас выйдет.

У Марины не укладывалось в мозгах, как после всего такого можно ещё общаться с теми, кто с тобой так поступил. У неё навернулись слёзы из-за жалкого вида брата: избитый, не пришедший в себя после того, как перепил спиртное - он собирался опять идти туда, откуда его притащили.

- Владик, останься дома.

Влад ковырялся в своём белье, разбросанном по всей комнате, подбирая что-то более-менее чистое.

- Владик, ты слышишь меня? Я тебя не пускаю.

Он уже натягивал джинсы. На плече на майке была дырка.

Он прошёл мимо Марины и направился в прихожую. Она побежала за ним.

- Владик, ну можно хотя бы сегодня не ходить. Давай мы тебя подлечим.

Он уже зашнуровал оцарапанные об асфальт ботинки. Движение его были резкие и уверенные.

Как только Марина договорила последние слова, он поднял на неё своё исцарапанное лицо и взглянул ей в глаза. Это не был взгляд её брата, или, по крайней мере, того брата, которого она знала. Ночь изменила его. Пристально глядя ей в глаза исподлобья, с расстановкой, он произнёс:

- Вот именно сегодня идти надо. Потому что я должен показать, что всё нормально.

Марина немного отшатнулась и прошептала:

- Зачем?

- А затем, - и он инстинктивно не много подался на неё, - что теперь я точно знаю: когда, где, кому и как я хочу открутить его грёбаную голову.

У Марины округлились в ужасе глаза. Перед ней стоял страшный мужчина.

- Чтоб ты не боялась, это не случится сегодня.

И она не стала его останавливать, да и не остановила б. Людей, обретших смысл жизни в мести, остановить может только смерть.

Чтобы как-то отвлечься и, чего более, поднять себе настроение, она решила полазить по порнографическим сайтам.

Через некоторое время написала сообщение «ему», но «он», хоть и «моргал», как «онлайн», сразу ничего не ответил.


5 мая, 15:06

Умопорночительная:

Если имеешь красивую мордочку, фигуру и тело – это не сложно.


5 мая, 22:27

Ю:

Ну, и почему ж меня не влюбила б? Привет! :)


6 мая, 11:11

Умопорночительная:

Потому что распущенных эгоистов никто не может влюбить. Весь мир от этого страдает. Миру похрен, что страдают красивые женщины.

Миром правит зло и Апокалипсис. Но не любовь. И всё из-за таких как ты.


6 мая, 18:10

Ю:

Я сделал уже много хороших вещей и сделаю ещё больше!


7 мая, 18:21

Умопорночительная:

Сначала спрашиваешь, что надо сделать, чтобы тебя влюбить, а потом начинаешь говорить о том, что делаешь ты, чтобы любили тебя.

Ты определись, что тебе надо? Чтобы в тебя влюблялись, или чтобы ты влюбился?


7 мая, 19:38

Ю:

Блин, вот бы я с тобой зажёг :)…


7 мая, 21:57

Ю:

Всё, определился - чтобы в меня :)…


9


Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман