Смерть перед свадьбой

– Это правда? – спросила я. – Она действительно не хотела, чтобы вы вышли замуж за Типтона?

– Да, не хотела, но выбрала неподходящее время для того, чтобы мне об этом сказать. Мы разругались вдребезги, она говорила про Типпи всякие гадости, и я вышла из себя, прямо вскипела от ярости. Но леди Стэплфорд приходилась мне всего лишь мачехой, я не нуждалась в ее разрешении на свадьбу, так что можешь заверить полицию, что у меня не было причин ее убивать.

– Она говорила про Типтона гадости?

– Я не собираюсь их повторять, – буркнула Риченда. – По-моему, эта старая курица совсем из ума выжила. Тот, кто ее укокошил, оказал нам всем огромную услугу.

– Надеюсь, вы не сказали это полиции?! – перепугалась я.

– Разумеется, нет. А теперь мне хотелось бы знать, какого черта ты вытворяешь. Если бы ты не подняла шум на тему убийства, все уладилось бы тихо и, главное, быстро.

– Подозрения никуда не делись бы, – заметила я, подумав о Фицрое.

– Придвинься поближе ко мне, – велела Риченда. – И улыбайся. На нас люди смотрят. Пусть думают, что мы секретничаем, как две подружки. – Она приблизила свое лицо к моему. – Имей в виду, в Стэплфорд-Холл ты вернешься как простая служанка, а то и вовсе отправишься на все четыре стороны, если устроишь нам еще хоть одну неприятность.

Я встала, оставив недоеденный обед на тарелке, и сладко улыбнулась Риченде, хотя внутри кипела от злости и вместо сельдерея могла бы сейчас впиться зубами в ее жирное плечо[24]. Совладав с собой, я покинула гостиную.

Оттуда я целеустремленно направилась в холл, но через несколько шагов остановилась в нерешительности. Мне по-прежнему было нечем заняться. Я с удовольствием уединилась бы в библиотеке и почитала книжку, но леди, а прежде всего особы королевской крови, по общему мнению, не склонны к чтению. На законных основаниях я могла бы потребовать принести мне мольберт и акварельные краски или усесться в уютном уголке с вышиванием, но тогда меня сразу разоблачили бы, ибо ни в том, ни в другом я не сильна.

– О, ваше высочество… – Передо мной с профессиональной сноровкой, которая позволяет дать о себе знать в самый последний момент, словно из ниоткуда вырос Роббинс. – Старший инспектор Браунли всей душой уповает на то, что вы уделите ему минутку, когда сочтете нужным.

– Я сделаю это прямо сейчас, – сказала я.

Седые брови Роббинса взметнулись вверх, под самую линию роста волос, которая уже изрядно отступила к макушке, оставив залысины. Очевидно, мой поспешный отклик на просьбу простого смертного, да еще и занимающего столь презренную должность, не соответствовал его представлениям о том, как должны себя вести принцессы.

Я нетерпеливо повела рукой – и это уже было вполне в духе августейшей особы, чью роль мне приходилось исполнять.

– Мне скучно, Роббинс, к тому же я хочу, чтобы все это побыстрее уладилось.

– Граф всецело разделяет ваше желание, мадам. – Тут я все-таки удостоилась со стороны Роббинса легкого поклона – вероятно, мне удалось подняться в его глазах почти до прежней высоты.

Старшему инспектору отвели для работы комнату, где гуляли сквозняки и стояли ужасно неудобные кресла. Здесь было темно, как будто солнце никогда не заглядывало в окна, огонь в камине не горел, и Браунли посинел от холода, несмотря на то что он был в пальто. Миссис Мерион, надо думать, получила приказ создать ему пренеприятнейшие условия, чтобы он тут не задержался надолго. Однако моим целям это не соответствовало.

Я вошла в комнату и неодобрительно огляделась.

– Роббинс, – сказала я, – пришлите служанку разжечь камин, я не намерена здесь мерзнуть. Нам обоим также немедленно нужен горячий чай, поскольку воздух от огня прогреется не сразу. А вот эти кресла явно нуждаются в новой обивке. Либо займитесь этим прямо сейчас, либо извольте их заменить.

Старший инспектор, который встал, едва я вошла, шагнул ко мне и с улыбкой поклонился:

– Отлично сказано, ваше высочество.

– И поживее, Роббинс, – добавила я через плечо. – Я не собираюсь стоять здесь как вешалка для пальто.

Кресла и чай были доставлены в мгновение ока, молоденькая перепуганная горничная разожгла огонь в камине, и я, усевшись наконец, приготовилась отвечать на вопросы.

Они оказались вполне ожидаемыми и по сути бесполезными: где я была в тот поздний вечер, когда умерла леди Стэплфорд, слышала ли я что-нибудь подозрительное… и далее в том же духе. Когда старший инспектор упомянул о драке Риченды с мачехой, я прилежно повторила то, что услышала от Риченды с глазу на глаз.

– Боюсь, ваше высочество, я все больше склоняюсь к выводу, что леди Стэплфорд умерла естественной смертью. И даже если в ее организме будет обнаружен яд, я, вероятно, сочту более правдоподобной версию самоубийства. Стареющая и быстро увядающая красавица-вдова без средств к существованию должна была присутствовать на пышной свадьбе богатой падчерицы, с которой они не особенно ладили… Для многих леди этого было бы достаточно, чтобы прийти в отчаяние и попытаться свести счеты с жизнью.