Смерть по-соседски

Я собрался с силами и, стараясь четко выговаривать слова, спросил:

– Ты кто?

«Марсианин» засмеялся.

– Я-то?! Пришелец-прораб, – ответил он странной фразой, и мне показалось, что я уже где-то слышал это. В какой-то советской комедии, что ли?

– Развяжи мне руки, прораб, – моя просьба была похожа скорее на приказ, что еще больше развеселило моего собеседника.

– Ага, щас! А ты меня в глаз ножом, как Валерку, да?

В голове мелькнула мысль и, не успев додумать, я сказал:

– Это не я.

Глаза «марсианина» округлились.

– Не ты?! – протянул он. – А кто же?

– Не знаю. Я был без сознания, а когда очнулся, он уже лежал с этой штукой в голове. – Почему-то вралось так легко, что я чуть сам не поверил. Но «марсианин», похоже, клюнул.

– Действительно, – сказал он, подозрительно переводя взгляд с убитого на меня и обратно. – И Санька не ты завалил? В уборной?

– Не знаю, про кого ты говоришь, но я сказал правду. Он, – я вытянул подбородок, указывая на лежащего на полу Валеру, – избил меня, и я отключился. А когда пришел в себя, наручники были только на одной руке, а этот лежал, вот как сейчас. Неужели я не снял бы их вовсе, если у меня были ключи?

Он явно был озадачен четкой логикой. Трудный мыслительный процесс так явственно отражался на его лице, что будь я профессиональным физиономистом, наверняка смог бы прочесть его мысли. Пришелец-прораб продолжал думать о чем-то, ощупывая меня взглядом, словно собираясь купить. Скорее всего, он сравнивал меня с комплекцией убитого.

– Та-ак! – протянул неопределенное. Было заметно, что он сомневается и никак не может определить, верить мне или нет. Я понимал его. Если предположить, что я говорю правду, то он сейчас находится в опасности, потому что тот, кто разделался с двумя неслабыми мужиками, может так же обойтись и с ним.

«Марсианин» нервно обернулся и посмотрел на дверь. Затем его взгляд вновь вернулся ко мне.

– Ты вообще ничего не помнишь?

– Нет, – я отвечал уверенно, насколько позволяло положение, – говорю же, валялся тут без сознания, все благодаря ему, – и снова указал на Валерия.

Мой тюремщик замолчал, задумавшись. Надо было приступать ко второй части стихийно возникшего плана.

– Послушай, – начал я, не зная, как к нему обращаться, – у меня есть предложение, но прежде чем отвергнуть, ты сначала выслушай.

Он посмотрел на меня и улыбнулся. Видимо, ему было не впервой слышать подобное. Но ничего не сказал, не перебил, а это уже было что-то.

– Вчера, в «Метрополе» убили троих ваших. – Он согласно кивнул, и я заметил, что его взгляд посерьезнел. – Еще там погибли два человека. Один из них был мой друг.

«Марсианин» не смог скрыть своего удивления:

– Какой еще друг?! А кто второй?

Теперь уже настала моя очередь удивляться:

– Такой большой человек, которого при жизни звали Германом, и девушка горничная, которую перед смертью застрелил один из ваших!

По его реакции я понял, что это для него новость, и продолжил:

– Я видел их собственными глазами, и знаю, что оба были мертвы.

– Допустим, – задумчиво предположил «марсианин» и больше ничего не сказал.

Я был растерян, и предположения, почему не были найдены тела Геры и Лиды, сменяли одно другое, как в калейдоскопе.

– Ладно, потом разберемся, – сказал я, скорее, самому себе, – суть не в этом. У Германа был дипломат, в котором лежало около трехсот тысяч долларов, и, когда я понял, что он мертв, то забрал эти деньги.

– Сколько?! – не скрывал своего удивления мой собеседник.

Я прикинул, что Герина квартира в Питере могла стоить и больше, но, боясь спугнуть его, назвал «скромную», по моему мнению, цифру:

– Триста. Примерно. Он продал квартиру в Питере, и все деньги у него были с собой. Точно я не знаю, потому что пересчитывать не было времени.

«Марсианин» уставился на меня.

– И ты, я так понимаю, предлагаешь мне эти деньги, чтобы я отпустил тебя? – На его лице вновь заиграла глупая и зловещая ухмылка.

Набравшись наглости, я ответил:

– Хрен тебе все – половину!

Он ничего не ответил и продолжал пристально разглядывать меня.

«Решает, вру или нет», – подумал я и не ошибся.

– А как ты докажешь мне, что не врешь? – спросил он, хитро прищурив один глаз.

– Очень просто. Мы поедем прямо сейчас в одно место, и я вытащу из тайника дипломат, в котором они лежат. – Говоря это, я надеялся, что он все-таки снимет наручники. Не поедем же мы, в самом деле, по городу в таком виде?!

– Ага, я понял. Мы приедем к твоим друзьям, где меня укокошат, а деньги, если они вообще есть, ты разделишь со своими напарниками.

Я посмотрел на него как на идиота.

– Если бы у меня были, как ты выражаешься, напарники, я бы подстраховался, когда ехал на встречу с вашим Мурейко. Ладно, дело твое, можешь не верить. – Я сделал вид, что разговор отнял все силы, и закрыл глаз. Другой по-прежнему не функционировал.