Смерть под вуалью

– Но она ведь в деревню ехала, – подол голос Воронцов.

– Ну и что же! – девушка оценивающе посмотрела на него, – я даже туда всегда надеваю хорошую одежду, мало ли… – она опять повернулась к Дубовику.

Воронцов откровенно фыркнул и отвернулся к окну.

Дубовик, сдерживая улыбку, продолжил:

– Шофер со своего места мог видеть эту пару?

– Ну, Черных вошел в переднюю дверь и сразу поздоровался с ним. Она, я же сказала, что сзади вошла, а у шофера на перегородке шторка висит, он только в зеркало видит всех. Но я не знаю, смотрел он на эту женщину или нет.

– Ещё кого-нибудь запомнила?

– А-а, так, две тётки какие-то, дядька пьяный… Не знаю я их. Мы с Мишкой болтали, не особо разглядывали всех. Обратно вернулись в воскресенье вечером, но ни этой женщины, ни Черных не видели.

– Твой Мишка может что-нибудь добавить? Может быть, он видел? – поинтересовался Калошин.

Девушка удивленно посмотрела на него:

– Мишка?! – прыснула в ладошку. – Да он, кроме меня, вообще ничего вокруг не замечает! – лаконично закончила она свои показания.

Следующей пришла женщина средних лет. Представившись Дарьей Алексеевной, она обстоятельно ответила на вопросы оперативников:

– В деревню я поехала к бабке-травнице. У моего мужа язва желудка, поэтому постоянно приходится покупать настои. Села в автобус я на автостанции. Там же садился мужчина, который работает в колхозе. Я часто его встречаю. Возле универмага вошла высокая женщина, которая подсела к нему. Она была одета очень хорошо: в синий плащ с капюшоном. Под ним была у неё красивая газовая косынка, – при этих словах женщины мужчины переглянулись, вспомнив совершенно противоположное мнение девушки Ольги. – Я такой платок тоже хотела купить, но мне не досталось. Пахло от женщины очень вкусно – «Красной Москвой», я духи попроще покупаю. Да и то очень редко. Потому и обратила на нее внимание. Женщина эта показалась мне как будто знакомой по фигуре. Вроде бы раньше в том же автобусе встречала. Лица её я не видела. Она не оглядывалась, даже когда вышла. Черных вышел позже.

– Что-нибудь ещё?

– Да, у неё была пышная прическа под косынкой, то ли шиньон, то ли начёс. Непонятно. В руках черная сумка, как у городских.

– Кого ещё вы помните в том автобусе? На обратном пути кого-нибудь из этих людей видели? Черных или женщину в плаще?

– Нет. Травница делала долго настои, мне пришлось возвращаться очень поздно.

Послеобеденный субботний рейс запомнили всего лишь двое мужчин, они видели какую-то фигуру в длинном брезентовом плаще с большим капюшоном. Оба не смогли точно определить, была ли это женщина. Запаха духов ни тот, ни другой не почувствовали, сидели далеко. Но видели в руках черную сумку, которая, по их понятиям, подошла бы больше женщине.

С воскресными рейсами было проще: дождь закончился, и многие ехали и в деревню, и обратно.

Бухгалтера Черных на обратном пути видели почти все, он, по словам очевидцев, был в некотором подпитии, и во время рейса общался со многими пассажирами. Выделить кого-то было трудно, но из женщин никто к нему на сиденье не присаживался. Вышел он возле универмага, в руках у него, по словам одной свидетельницы, была авоська с овощами, и она видела, как он зашел в магазин. Женщин в автобусе было не мало, все друг друга видели часто, так как ездили к знакомым за продуктами. Среди них в этот раз никого в синем плаще не было.

Глава 8.

Ближе к вечеру, когда в коридоре не осталось посетителей, оперативники собрались в кабинете Сухарева.

– Ну, что, подведем черту? Что нам дал сегодняшний день? – обратился начальник к Калошину.

– По результатам опроса свидетелей, видевших Черных, картина преступления складывается следующая: некая женщина в синем плаще едет в «Красную Зарю» утром в субботу. Зачем? Пока не ясно. Черных она хорошо знакома. Женщина, по всему, состоятельная. Запах «Красной Москвы» отметили две женщины. Можно предположить, что и оторванная пуговица может принадлежать именно ей. Дальше. Эта женщина по неизвестным причинам заходит в дом к одной из колхозниц и забирает плащ и сапоги. Почему к ней? Если она переодевалась у Капустиной, то должна была знать, что той нет дома. Значит, они могут быть знакомы. Это должен выяснить Доронин. Итак: Незнакомка переодевается и идет в картофелехранилище. То, что это та же женщина, что и в автобусе, подтверждают показания девочки: она, так же, как и первые две женщины, почувствовала запах духов.

– Надо будет с этой девочкой все-таки провести опознание на запах «Красной Москвы». Духи могут быть другие, хотя, согласен, что не каждый день и не каждая женщина, приезжающая в деревню, станет среди рабочего дня так благоухать. Давай дальше, – кивнул Сухарев Калошину.

– Как произошло убийство, мы, примерно знаем. Потом она быстро уходит на остановку и уезжает.

– А где её вещи? – опять встревает Сухарев.

– Брезентовый плащ она могла накинуть на свой, женский. А обувь… У неё в руках, когда она возвращалась, была черная сумка. Вполне возможно, что обувь находилась именно в ней. Главное, что женщину в синем плаще видели только по пути в деревню.