Смерть супермодели

— Ты должна взять тайваньскую горчицу, — сказал голос позади нее. — Она стоит сто двадцать баксов за банку.

Она резко развернулась.

— Привет, Боб, — поздоровалась Руби, как будто эта заброшенная кухня была её. — Милая рубашка. Речь шла о потрепанном сером мешке с логотипом логотипом штата Пенсильвания.

Как будто они пришли с выгравированным приглашением, он улыбнулся и показал на значок.

— Получил его, когда был первокурсником. Все еще влезаю.

— Приятно. Куда переезжаешь? — Руби, слегка выдвинула бедра. Она флиртовала. Лора едва могла поверить своим ушам.

— Моя жена…, — начал он, но тут же сменил тему. — Ты можешь подать мне тот апельсиновый сок?

Лора передала ему упаковку.

— Посеял где−то очки.

Он пожал плечами и сделал глоток из коробки. В тот момент он выглядел не как управляющий хедж-фондом, а как первокурсник, стоящий перед холодильником своей матери.

— Вы пришли поговорить о спонсировании. Прости за это. Бизнес.

Лора ухватилась за это оправдание.

— Я просто хотел спросить, было ли что−то, что мы могли бы сделать по−другому.

— Ты всегда была милым ребенком. — Очевидно, он был знаком с совершенно другим человеком. — Но нет. Ты ничего не смогла бы поделать. Иногда вам везет, и вы живете в пентхаусе, а иногда у вас не так уж и много что есть за душой. Ничего личного. — Боб больше походил на футболиста, а не на победителя на бирже, когда находился за пределы деловой среды. И у Лоры не было уверенности, что такая его сторона нравится её меньше.

— Из-за того, что Томасина умерла во время нашего шоу?

— Это отстойно, но нет. Да, на самом деле, но нет. — Он указал на Руби. — Кстати, прими мои соболезнования. Я знаю, что вы, ребята, были, ну, вы знаете.

Он подмигнул, и Лоре захотелось врезать ему сломанной рукой.

Он поставил сок обратно на дверную полку.

— Вот то, что я сказал своей жене, и это дурацкий совет касается всех. Придерживайтесь вещей, которые существуют только на бумаге. Так никто не пострадает. Низкие ставки, высокие доходы. Я покупаю компанию, а она — просто ряды цифр. Я разбираю ее на части, продаю по кускам, и мне никогда не приходится слышать, как кто−то оскорбляет меня, потому что, видите, все это было листом бумаги. Я продаю немного акций здесь, хеджирую опцион там, но у него нет лица. Но моя жена разве послушала? Нет. Она хочет быть в моде, с моделями и гламуром. Черт возьми. Без обид.

Вместе с Руби они одномоментно сказали.

— Без обид.

Он кивнул на Лору.

— В ту секунду, когда ты начала говорить о заказе ткани, тебя списали.

— Но, — сказала Руби, — мне интересно, этот твой переезд в начале этой недели… — Если бы они сидели за обеденным столом, Лора бы пнула ее.

Пришлось вмешиваться.

— У нас проблема.

— Я, вероятно, не могу вам помочь. — Он взглянул на дверь, которая разозлила Лору. Он думал, что она листок бумаги? Всего лишь ряд красных цифр? Или какой−то другой вид ответственности? Несмотря на то, что она проникла и, возможно, взломала и вошла, Лора не собиралась принимать это.

— У нас есть три иммигранта из Восточной Европы, двое из Румынии и один из Венгрии, которые официально работают в «Портняжках». И я их не нанимала, клянусь вам, но они приехали сюда благодаря нашему спонсорству. Единственный человек, способный провернуть подобное — это ты.

— Я ничего не знаю об этом. — Его умный взгляд и скорость его отрицания, в сочетании с отсутствием острых вопросов, подсказали ей, что он все об этом знает.

— Могу поспорить, что это преступление федерального уровня, кто бы это ни сделал, — сказала она.

— Лучше спросите об этом у ваших адвокатов, — ответил он пренебрежительно, что на самом деле означало, что у него есть команда юристов, и он может по собственному желанию поменять федеральное правительство. Это также означало, что по какой−то причине «работники» все−таки были на сто или, по крайней мере, на восемьдесят девять процентов легальными.

— Но зачем? — спросила Лора. — Зачем приплетать их к нашей компании? Я имею в виду, я не говорю, что ты это сделал, но если ты это сделал, то зачем?

— Может быть, кто бы это ни был, он должен был сразу же перевезти их в другое место или отправить на работу, если вы понимаете, что я имею в виду. Ты не знаешь, что происходит с девушками в некоторых из этих мест.

— Я не говорила, что это девушки.

Возможно, ей следовало придержать этот маленький козырь на потом, но ее всегда не доставало такой силы предвиденья или холодного расчета. Если она что−то знала, то сразу озвучивала это.

Он очень разозлился. Она могла это понять, по тому, как он толкнул тостер.

— Вы могли бы заткнуться ненадолго, чтобы помочь им, прежде чем они будут депортированы туда, где их ждет одна только боль.

Лора нанесла последний удар в спину.

— Они у Рольфа. Мы думаем, что он перехватил одну в аэропорту утром, когда Томасина была убита. И убил другую. Помощницу Иванны.

Боб потер глаза.

— Я должен был запереть дверь.

Руби положила руку на плечо Лоры.

— Мы пойдем.

— Где он? — спросила Лора. — Ты знаешь?