Смерть — только начало (СИ)

— Спасибо, качество впечатляет, я даже не рассчитывал, что будет так здорово. Диктуй, подпишу названия на своем языке и сделаю пометки. Какой тут масштаб?

— Один к ста километрам. Вот тут Степная смена — наша деревушка, — ткнул он в одну из точек. — А это княжеское место, столица, а тут Чайлас, — Птичка провел пальцем и указал на лес, что был на пути между моей целью и столицей огров. — Лес эльфов, его лучше обойти.

— Опасные звери водятся? — я быстро делал пометки, мысленно уже ведя линию к Чайласу. Человека с военной курткой найти я не рассчитывал, но в портовых городах информации всегда много.

— Ага, эльфы, — кивнул Птичка. — Ну что, сходим в гости и спросим Алива?

— Пошли, и к Одару заглянем, попрошу потерпеть меня еще немного.

Одар нашелся в мастерской. Кузнец смотрел, как крутится сделанная им карусель, и улыбаясь курил трубку.

— Доброе утро! Вас покатать? — предложил он нам с Птичкой.

— Доброе. А можно? Я на таких с детства не был! — я тут же подбежал к ближайшей коняшке, таща Птичку за руку.

Одар подошел к пульту управления, выложил несколько камней, и карусель остановилась совсем, когда мы сели, он вернул камни, и мы поехали.

— Ура!

Детское почти забытое чувство восторга и непосредственности захватило меня, кружа голову своей легкостью. И просто кружа, потому что Одар включил ускорение.

— Одар, хватит! У меня голова кружится! — смеясь, попросил Птичка.

Кузнец тут же остановил карусель и подал руку, помогая зверолюду спуститься.

— До чего же ты хрупкий, Птичка, — улыбаясь, произнес Одар. — Новок, а ты как?

— В восторге! — я обнялся с коняшкой, прикрывая глаза и наслаждаясь танцем цветных пятен перед глазами.

— Понятно, перекатал! — кузнец усадил Птичку и тут же подошел ко мне, помогая спуститься. — Пойдем, Новок, посидишь!

— Я сижу-у-у, — блаженный вздох, цепляюсь только сильней в коняшку. — Одар, а карусель скоро отдашь?

— Через недели две ее заберут, но мне нужно будет заранее разобрать. Понравилось? — с гордостью спросил кузнец.

— Да, само совершенство! — я разлепил глаза и сфокусировал взгляд на чуть расплывающемся кузнеце. — Одар, не отказывайся от меня, пожалуйста, я еще не набегался.

Огр тяжело вздохнул и кивнул:

— Как хочешь, Новок. Я не откажусь от тебя, пока ты сам этого не захочешь.

Совесть удушливой волной сдавила горло, и я повинно опустил голову.

— Одар, я не вправе просить о такой услуге. Ты мне нравишься, по-дружески нравишься, но тебе нужен тхарм. Любимый и домашний, как Птичка для Араса. Меня же тянет отсюда мир посмотреть. Я будто в клетке, я задыхаюсь.

— Новок, все в порядке. Правда. В свое время я тоже хотел увидеть мир, — улыбнулся Одар, — а тхармы есть и в доме. Если ты не сможешь сбежать отсюда, то объясни это в Доме тхармов. Никто не будет держать того, кто не станет счастливым рядом с огром. Это глупо!

— Спасибо, — кивнул я. — Дело не в том огр или не огр, просто увидеть хочу как можно больше. И не платить памятью за свободу. Не хочу забыть тебя и Птичку, Араса и остальных. Понимаешь? Вы были ко мне так добры, а я буду думать, что огры тупые и злые. Нет, не хочу так.

Замотав головой, я обнял коняшку. Ее тоже забывать не хотелось. Карусель другого мира — замечательное творение огра для детей-инвалидов и не только.

— Понимаешь, если кто-то один скажет, что огры не тупые, это не страшно, но если это будут говорить многие… Я думаю, остальные тоже хотят помнить, Новок, — терпеливо пояснил Одар.

— То есть теоретически, я могу уговорить меня просто отпустить? — заинтересовался я, ловя взгляд Одара. — Я буду молчать об ограх. Могу клятву дать или слово.

— Теоретически — да. Бывало и так, — кузнец улыбнулся. — Но это не мне решать.

Птичка сидел тихо и от скуки кропотливо отковыривал краску от лавки.

— Спасибо, — улыбнулся я. — Птичка, не порть чужое имущество, идем гулять. А потом еще покататься можно, Одар?

— Да, конечно! — фыркнул огр. — Приходите, когда захочется.

Птичка вежливо попрощался с кузнецом, и мы вышли, но дойти до Алива спокойно нам не дали. Я не сразу сообразил, что Тимас догнал нас, и резко дернул Птичку за руку к себе. Подумать я не успел. Испугавшись, уже бил огра ногой в щиколотку, а потом в колено, дергая Птичку на себя.

— Ты что творишь?! — закричал я, надеясь привлечь к нам чужое внимание. Справиться с Тимасом я и не надеялся.

— Отстань, — рыкнул Тимас, впрочем, не пытаясь отбиваться.

Птичка же, наконец, отмер и зло сказал:

— Пусти руку, больно.

Огр послушно пустил, за что тут же и получил по носу.

— Пойдем, Новок, — спокойно сказал зверолюд.

— Ты должен со мной поговорить! — рыкнул Тимас.

— Не должен, — ответил я за Птичку, — и чем раньше ты это поймешь, тем лучше.

Хвост Птички нервно бил по бедрам, и я уже жалел, что вытащил зверолюда. Но и Тимасу я искренне сочувствовал, представляя насколько ему больно.

— О чем? — вдруг резко развернулся зверолюд. — О чем? О том, что ты в меня влюблен? Это пройдет! Это не любовь, так, влюбленность.

— Птичка, ты ошибаешься… — попытался сказать огр, но его перебили.

— Сколько у меня братьев? Что меня бесит? Как мое имя? Почему именно Птичкой я назвался? Что я люблю?