Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке

– Прошу прощения, – сказал Аллейн. – Ну а теперь к делу. Три-четыре формальных вопроса, с вашего разрешения. И позвольте, мисс Бриджет, дать вам очень скучный совет. Это наш коронный номер для невиновных свидетелей. Не уклоняйтесь от прямых ответов. Не раздражайтесь. И не пытайтесь громоздить никакой явной лжи, потому что в противном случае вас как пить дать поймают на ней, и это выйдет боком тому, кого вы якобы выгораживаете. Вы ведь считаете Дональда невиновным, не так ли?

– Я знаю, что он невиновен.

– Отлично. Тогда вам абсолютно нечего бояться. Итак, к делу. Вы были вчера в Зеленой гостиной, на верхнем этаже?

– Да. Сто раз.

– А во время ужина? Между двенадцатью и часом?

Бриджет задумалась. Наблюдая за ней, Аллейн оглянулся назад, в свои юные годы, и подивился оптимизму молодости. Бриджет легко перескакивала с мыслей о смерти на мысли о любви. Ей было жаль Банчи, но до тех пор, пока Дональд был вне подозрений; она также была в какой-то мере приятно взбудоражена самим фактом полицейского расследования. Искренне озабоченная душевными страданиями матери, Бриджет готова была жертвовать собой ради леди Каррадос. Но молодость, словно броня, окружала Бриджет, поэтому скорбь, гнев и страх не задерживались в ее душе. Говоря о переживаниях матери, Бриджет рассуждала трезво, но при этом казалось, что она скорее возбуждена, чем удручена случившейся трагедией.

– Я была наверху с Дональдом до того, как большинство гостей отправились в столовую. Мы тоже потом спустились вниз. Именно тогда я вернула Донне сумочку. Донна неважно себя чувствовала. У нее страшное переутомление. Она едва не упала в обморок, когда я отыскала ее в столовой. Потом она сказала, что всему виной была духота.

– Вот как.

– Это была странная ночь. В помещении было жарко, но когда кто-нибудь открывал окно, вползал туман, а за ним – промозглый холод. Донна попросила меня принести ее нюхательные соли. Я побежала наверх, в дамскую гардеробную. Там была мамина горничная, Софи. Я взяла у нее соли и побежала вниз. Донны я не нашла, но наткнулась на Банчи, который сказал, что с ней уже все в порядке. Я еще раньше обещала тот танец Перси Персивалю. Он был слегка пьян и чуть не закатил скандал из-за того, что я его вычеркнула. Поэтому пришлось потанцевать с ним, чтобы утихомирить его.

– Вы потом еще поднимались в Зеленую комнату?

– Какое-то время – нет. Мы с Дональдом поднялись туда уже под конец вечера.

– Не могло так случиться, что в какой-то момент ваших передвижений вы оставили в той комнате, на антикварном столике, свой портсигар?

– У меня нет портсигара, я не курю, – удивилась Бриджет. – А что, этот портсигар в Зеленой гостиной имеет какое-то отношение к делу?

– Возможно. Вы не знаете, кто мог подслушать, как Банчи говорил из той комнаты по телефону, примерно в час ночи?

– Мне об этом ничего не известно, – покачала головой Бриджет. Он заметил, что возбудил ее любопытство. – А вы не спрашивали у мисс Харрис? – поинтересовалась она. – Она вчера много времени провела на верхнем этаже. Она сейчас где-то в доме.

– Я побеседую с ней. Еще только один вопрос. Я понял, что лорд Роберт был рядом с вашей мамой, когда вы принесли ее сумочку, верно? Он был там и когда ей стало дурно?

– Да. А что?

– Не выглядел ли он расстроенным?

– Он казался очень встревоженным из-за Донны, только и всего. Тут подошел сэр Дэниэл, врач Донны. Все они как будто хотели от меня избавиться. Донна попросила принести ей нюхательные соли, поэтому я пошла и принесла. Вот и все. А что за портсигар? Скажите мне!

– Золотой, с медальоном, вделанным в крышку и окруженным бриллиантами. Вам он знаком?

– Звучит роскошно. Нет, не думаю.

Аллейн поднялся.

– Тогда все, – сказал он. Большое вам спасибо, мисс Бриджет. До свидания. – Он дошел до двери, когда она остановила его:

– Мистер Аллейн!

– Да?

Бриджет стояла посреди комнаты, очень прямая, со вздернутым подбородком и упавшим на лоб локоном.

– По-моему, вас очень заинтересовало то, что моей матери стало нехорошо вчера вечером. Почему?

– Ну, лорд Роберт был при ней в этот момент… – начал Аллейн.

– Вас, похоже, столь же сильно занимает то, что я вернула маме сумочку. Почему? Ни одно из этих происшествий не имело отношения к Банчи Госпеллу. Мама плохо себя чувствует, и я не хочу волновать ее.

– Совершенно верно. Я тоже не хочу без крайней необходимости.

Бриджет вроде бы успокоилась, но Аллейн видел, что ей хочется еще что-то сказать. Ее юное лицо с прекрасным макияжем, обрамленное старательно завитыми кудряшками, было испуганно.

– Я хочу, чтобы вы мне сказали, – проговорила девушка, – подозреваете ли вы в чем-нибудь Дональда.