Смерть в Раю (СИ)

– Нет, – Дик остановил машину у полицейского участка и заглушил мотор, – прекрати. Если он не убивал Астайле, то не убивал. У тебя есть что-то на эту Крам?

– Нет. Ничего такого, что убедит судью в её виновности.

– И ты идёшь к Оберфоту? Ни с чем? Да он же тебя в клочья порвёт, приятель! – Морис изумлённо уставился на Бергота, но тот только раздражённо отмахнулся, вышел из машины и бегом поднялся по ступенькам полицейского участка.

Старичок Оби встретил его с распростертыми объятиями, разве что не расцеловал.

– Лазар! – воскликнул он, обнимая Бергота на радостях за плечи и усаживая в кресло для посетителей. – Я тобой горжусь, мой мальчик! Отличная работа! Поздравляю! Я уже сообщил наверх, что убийца пойман и выбил тебе хорошую премию. Тебе и Морису.

С каждым словом Оберфота Лазар всё больше хмурился, но тот не обращал на это никакого внимания. Все знали, что Франку плевать на всё, кроме статистики раскрываемости.

– Стайлер не виноват, – проговорил Бергот хмуро. – Он не убивал Астайле.

– Та-ак, – недовольно протянул Оберфот, усаживаясь в кресло и напуская на себя недовольный вид. Он терпеть не мог, когда лучший сыщик его отдела выдавал подобные заявления, после них у Франка, обычно, начинались неприятности с вышестоящим начальством. – Объяснись-ка.

Лазар со вздохом пожал плечами.

– У него не было мотива. Астайле оставил огромное состояние, которое получит его кровный брат и его невеста Элис Паркер. В нашем деле она проходит по фальшивым документам, как Сьюзи Крам. Я уверен, что это она убила Рауля. У неё был доступ к мелликтину и мотив. Её не было в холле борделя, пока все возились с пьяным охранником, так же как не было там Стайлера. А нож она могла подкинуть Оржу, когда отвозила его домой...

– Погоди-погоди, – раздражённо прервал Франк, спешно доставая из стола какую-то бумагу и протягивая её Берготу. – Узнаешь? Это твой отчёт?

Лазар про себя прочёл текст. Да это был тот самый злосчастный отчёт, который он не собирался отправлять никогда, но роковая случайность всё решила за него.

– Да. Мой, – тихо ответил Бергот, понимая, что проигрывает эту битву даже не старичку Оби, а жалкой бумажке, написанной собственной рукой.

– И что мне, по-твоему, делать с этим? – укорил его Франк. – Пойти начальству и сказать: «Ой, извините нас, глупых, мы тут слегка ошиблись, но вы нас премии не лишайте – мы знаем, кто настоящий преступник. Может и поймаем». У тебя есть улики против Сьюзи Крам?

– Пока нет, но…

– Разговор закончен. – Франк сердито нахмурился, достал из кармана платок и утёр им свою блестящую лысину.

– Стайлер не убивал, – после некоторого молчания ровно проговорил Бергот, сверля Франка упрямым взглядом. – У него непереносимость к крови. Назначьте медэкспертизу.

– И отпечатки пальцев на ноже тоже не его, – язвительно продолжил Оберфот. Он вздохнул, выхватил из рук Лазара бумагу и угрожающе потряс ею в воздухе. – Я даю тебе сутки, Бергот, чтобы предоставить мне серьёзные улики против Крам, потом не обессудь. И без того потакаю тебе постоянно. А это, я пока придержу. Если завтра к вечеру у меня на столе не будет улик против этой Сьюзи, я передаю дело в суд как есть – и точка. Стайлер – убийца, из ревности, зарезавший своего любовника – это мотив. В доме обнаружили нож с его отпечатками пальцев – это основная и веская улика. Так что давай – успокойся, и иди-иди, - Оберфот кивнул на дверь, – пожинай плоды славы.

– Только последний идиот станет прятать окровавленный нож у себя дома. Господин Оберфот…

– Иди – я сказал. – Франк показательно вытащил из стола какую-то папку с бумагами, напуская на себя деловой вид, и принялся их якобы читать. – До завтра до семи вечера тебе срок…

Лазар покинул кабинет начальника в угрюмом молчании. Как жаль, что есть на свете такие люди, которым неважна истина, которые пекутся только о собственном покое и благополучии. Им всегда безразлична судьба других, и они с цинизмом смеются над убогими, бедными и ложно обвинёнными в преступлении, лишь бы беда всегда обходила их самих стороной. Старичок Оби был такого сорта человеком. Лазар твёрдо решил, что послезавтра подаст в отставку. Но пока было рано сдавать последний рубеж! Бергот нашёл в своем рабочем столе фотографию Крам, подшитую к делу, на глазах изумленного Мориса оторвал её и, сказав тому, что едет в банк, помчался к выходу. Он побывал в трех банках, в которых хранились деньги Рауля Астайле, опросил девятнадцать человек, пока один из кассиров не опознал Сьюзи. «Она интересовалась счетами Астайле в конце августа», – сказал Август Мирс – пожилой, худощавый мужчина с отличной памятью и цепким взглядом. Это была победа – маленькая, ничтожная надежда, но для Лазара очень важная. Жаль, только Оржа нет рядом.

Этим холодным декабрьским вечером двадцать девятого декабря Бергот сильно напился – сделал он это дома, в гордом одиночестве, под томный баритон Эмина Агларова – его бархатный голос из динамиков компьютера пел:

You may be the only love

I had ever known

And it's got to last forever…

Things were wrong and now it's over,

Your love is gone though mine

Is still around…