Смертельный Дар. Безумства Королей

Десятник возмущался, но делал это очень осторожно. Крутой нрав обоих мастеров был известен ему не понаслышке. За драки в гарнизоне Вепрь, который был, к слову, выше на голову и гораздо шире в плечах мастера Рорка, был жестко им же бит, причем показательно и унизительно – одной рукой. Во второй офицер держал в это время большое красное яблоко, от которого периодически с хрустом откусывал. Когда яблоко было съедено, закончилось и наказание. С той поры Вепрь ненавидел яблоки.

– Сколько вас? – окинул взглядом неровный строй мастер-сержант. Он давно пересчитал людей, но хотел услышать ответ от старшего.

– Двенадцать человек, мастер Рорк, – сухо доложил Вепрь, зная, что пререкаться было бессмысленно. – Пятеро убиты, двое ранены.

– Хорошо, – сказал Рорк, хотя ничего хорошего, по мнению Патрика, в этом не было. – Из третьей смены осталось восемь человек. Забирайте их и идите к мосту.

Стражники, повинуясь приказу, встали и с тихими бессильными ругательствами поплелись обратно к мосту. Хмурый Вепрь спрашивал у встречных о третьей смене, пока кто-то не указал ему на группу мужчин, тихо сидевших, как и они сами минутой раньше, на мостовой у стены дома.

– Вы с третьей? – спросил Вепрь и, дождавшись нескольких утвердительных кивков, бросил: – Приказ мастера Рорка. В моей смене теперь. Вас восемь и нас двенадцать. Отрывайте жопы и пошли к мосту.

Мужчины с неприязнью уставились на новоявленного командира. «Точь-в-точь, как мы сами смотрели на щуплого у заграждения, – подумал Патрик. – Все кого-то ненавидят. Они – нас, мы – солдат. Но дело все равно надо делать».

– А не пошел бы ты на хер?! – возмущенно воскликнул один из стражников, перекрывая недовольный гул остальных. – Какого хрена? Мы только оттуда едва ноги унесли!

– Как и мы, – спокойно кивнул Вепрь. Патрик почувствовал, как в десятнике закипала злость, хоть он и не показывал этого. – Хватит языком молоть. Щит, меч в руки и пошли.

– Я вас видел! – не унимался юноша, с виду ровесник Патрика. Он порывисто вскочил на ноги и встал напротив десятника. – Вы полчаса валялись, а мы только сменились! Сивонна Бачча! Да пошли вы в дархумову задницу с такими приказами! Хрен я куда пойду.

Вепрь рванул вперед, готовясь познакомить рот крикуна поближе со своим кулаком, но не успел. Непонятно откуда выскочивший коротышка подскочил к стражнику, подпрыгнул и ухватил того за ухо, резко дернув вниз. Несчастный с истошным криком упал на колени перед погорцем, который и не думал отпускать его ухо из своих цепких пальцев.

– Слова, не тостойные мужчины, а уж тем более Щита Короны, – пробасил Лазар Дро-Кальд. – Витимо, ты не тот, ни тругой, мальчишка.

– Мастер Лазар, позвольте мне, – услужливо подскочил мастер -сержант Кенитар, деликатно перехватывая опухшее ухо и заламывая его еще сильнее, так что наказанный перешел с воя на скулеж.

Мастер-капитан что-то шепнул горе-стражнику и повернулся к смене Вепря, которые во все глаза таращились на своего начальника, непонятно откуда и зачем оказавшегося тут. Патрик не сводил взгляда с большого засохшего пятна крови на заметно помятом нагрудном доспехе погорца. Это означало только одно – сам мастер-капитан Щитов Короны успел принять участие в бою с нежитью.

– Всеетиный послал нам испытание, и мы с честью пройтем его! – обратился Дед к замершим людям, жадно ловящим каждое слово своего мастера. – Итите на мост и телайте то, тля чего вы натели плащ Щита Короны.

Чуть помедлив, он продолжил вполголоса, указывая пальцем в сторону скулящего и плачущего стражника, которого мастер Кенитар и не думал отпускать:

– И тавайте больше без этого терьма, не тостойного мужчины.

– Я пришлю вам замену вместо этого человека, – сказал Кенитар Вепрю. – Идите к мосту, Щиты Короны.

– И та поможет вам Всеетиный, – тихо добавил Лазар.

Глава 9

«Всеединый, не дай мне упасть!»

«Только бы не упасть!» – эта мысль вспыхивала в голове Роли каждый раз, как он отрывал от земли одну из ног и наугад выкидывал ее вперед, одновременно с этим подаваясь следом всем телом и перекидывая свой вес, чтобы уже в следующий миг проделать все снова, но уже с другой ногой. Подмастерье Пятака бежал в темноте, выставив вперед руку, не разбирая дороги. Окружающая чернота была такой липкой, что, казалось, ее можно было скатать двумя ладонями в плотный снежок и швырнуть ее в стену. Погорские камни стали попадаться слишком редко. А те, что попадались, были вставлены под сводами пещер, и свет от них был едва различим. Роли чудилось, что чем глубже он убегал в извилистый ход, тем чернее становилось вокруг, как будто он падал на дно бесконечного колодца.

Не упасть! Не подскользнуться! Не зацепиться за камни, которые, словно жуткие твари, тянущие свои щупальца из тьмы, пытались схватить его за ногу и повалить на пол. Он уже падал так несколько раз, обдирая бока, вспыхивающие теперь огнем при каждом вздохе, и сбивая гудящие ноги в кровь о холодный безразличный камень. И каждое такое падение неминуемо приближало его к смерти.