Смертью храбрых

Вопреки всякой логике похмелье было вполне терпимым, а после того как доктор Бодлер сделал ему утренний укол, настроение Огюстена смогло оторваться от дна и теперь уверенно всплывало на поверхность. Автомобиль вновь весело подпрыгивал на прифронтовых ухабах, направляясь к Аррасу.

Проезжая мимо военного кладбища, Лануа вновь увидел священника и двоих солдат рядом с накрытым покрывалом телом.

– Остановите здесь, Безю.

– Так точно, господин коммандан.

Огюстен выбрался из машины и побрел в сторону похоронной команды. Могила была уже выкопана, и священник собирался проводить маленькую панихиду, но увидел коммандана и, как и два дня назад, встал смирно.

– Вольно. Это капитан Мишо, святой отец?

– Да, господин коммандан.

– Простите, что так и не решил вопрос с гробами – я думал, что мертвецов больше не будет.

– Господин коммандан… Я не буду отрезать ткань с формы капитана Мишо, господин коммандан.

– Да вы что, святой отец!.. Если я захочу внимательнее рассмотреть французскую ткань, мне достаточно будет поднести собственный рукав к лицу.

Священник виновато посмотрел на Огюстена. Лануа спросил:

– Вы планировали провести службу, святой отец?

– Да, сын… господин коммандан!

– Разрешите мне присутствовать?

– Конечно, господин коммандан.

Тело капитана Мишо было предано земле, а автомобиль вновь ехал на запад. Огюстену решительно не хотелось оставаться в собственной компании:

– Безю, давно хотел спросить, откуда вы?

– Из Невера. Вам доводилось там бывать, господин коммандан?

– Нет, Безю. Это в Бургундии?

– Так точно, господин коммандан. Фаянсовая столица Франции!

– Механиком работали до Войны?

– Никак нет, господин коммандан. Я за руль-то впервые сел в пятнадцатом году и то случайно. Мы потомственные гончары, господин коммандан. Мой прапрадед еще при Старом порядке¹⁷ посуду расписывал! Хотя теперь без автомобиля как-то неуютно буду себя чувствовать – привык уже… А вы ткач, господин коммандан?

– Что, так заметно, Безю? На самом деле не совсем ткач. Я работаю над покраской тканей.

– То есть, вы красильщик?

– Нет, скорее химик. Создаю новые покрасочные смеси. Мой тесть владеет небольшим предприятием в Лионе, а я делаю там краску, чтобы она была яркой и стойкой.

– Интересная работа, наверное, господин коммандан?

– Вонючая, это точно, но вообще – лучшая на Земле, Безю. Благодаря ей я познакомился с супругой… А вы женаты?

– Никак нет, господин коммандан, невесту дома оставил. Я предлагал пожениться до отправки на фронт, но Женевьева встала в позу и заявила, что свадьба должна быть пышной и веселой, поэтому мы отложили на послевоенное время.

– Это же замечательно, Безю! Вернетесь и сразу женитесь.

– Я боюсь немного, господин коммандан, столько времени прошло – я-то ее не разлюбил, а вот она меня? Вдруг я не понравлюсь ей.

– Ну, не попробуете – не узнаете, Безю.

– Это верно, господин коммандан!

***

Дорогая Софи,Любимая, Мой олененок, прости меня за помарки, но я не смогу найти в себе силы вновь написать это письмо, поэтому буду просто зачеркивать те слова, которые не выражают мои мысли в полной мере.

Я люблю тебя. Люблю настолько сильно, что не могу больше создавать иллюзию лгать тебе. Я не твой муж. Твоего Огюстена разорвало на части под Верденом, он убит пулей в голову, а его легкие наполнены хлором. Под Пашендейлом ему оторвало ногу осколком, и он умер от потери крови на операционном столе. Его больше нет. Он мертв – остался только я.