Смертоносный вирус «А». Кто «заразил» СССР Афганской войной

Впрочем, и Пономареву в этой ситуации можно было только посочувствовать. Родное ленинское политбюро поручило ему заведомо проигрышное дело. Ситуация, сложившаяся в Афганистане к лету 1979 года, стала настолько запутанной, сложной, противоречивой, что наверху явно растерялись. Когда речь на заседаниях в Кремле и на Старой площади заходила об афганских делах, то в выступлениях советских руководителей все чаще сквозило раздражение, желание переложить ответственность на чьи-то другие плечи. Вместо обещанного строительства социализма за Амударьей нарастал хаос, лилась кровь, а внутри афганского руководства продолжалась самая настоящая война.

Что же касается раскола внутри халькистов и угрозы, нависшей над Тараки, то здесь следует сказать, что Москва не спохватилась тотчас еще и по другой причине. Наряду с информацией, которая шла по «комитетским» каналам, поступали сведения и по линии других ведомств. Например, военные советники генералы Горелов и Заплатин продолжали в своих донесениях высоко отзываться об организационных талантах Хафизуллы Амина и целиком поддерживали его в борьбе с «бандой четырех». Когда Пономарев, будучи в Кабуле, вскользь поинтересовался мнением главного военного политсоветника о конфликте Амина с министрами, Заплатин рассказал ему такую историю. Его кабинет в здании министерства обороны находился на втором этаже, а кабинет Ватанджара на первом, и через окно Василию Петровичу было хорошо видно, чем занят министр обороны. Обычно к полудню к нему приезжали Гулябзой и Маздурьяр, реже Сарвари, и все вместе они отбывали в неизвестном направлении. Однажды Заплатин не выдержал и решил поинтересоваться, чем же занимаются после обеда герои революции. Он без предупреждения нагрянул в кабинет министра. Гулябзой при этом пытался спрятаться за ширмой, откуда, словно нашкодивший мальчишка, был извлечен генералом. На упреки Заплатина министры ответили так: «Мы — молодые люди, мы совершили революцию, и мы заслуживаем права на то, чтобы иногда развлечься». Оказывается, развлекались они почти каждый день, а работали только до обеда.

Так что, судя по всему, и у Амина были серьезные поводы выражать недовольство назначенцами Тараки. Сам-то Амин, в отличие от подавляющего большинства других афганцев, был трудоголиком и требовал того же от своих починенных. Нет, не все так однозначно было в этом конфликте.

* * *

Гератский мятеж стал своеобразным сигналом для ЦРУ к активизации действий на афганском направлении. В марте Управление направило в Белый дом свои предложения по секретной поддержке антиправительственных сил. В этом документе говорилось, что советские лидеры проявляют очевидную обеспокоенность ситуацией в Афганистане. В своих попытках объяснить причины неудач Москва все чаще прибегает к упрекам в адрес США, Пакистана и Египта, которые якобы активно поддерживают вооруженную оппозицию. На самом деле американцы — во всяком случае на государственном уровне — к тому времени были мало вовлечены в афганские дела. Как раз в этом мартовском послании ЦРУ предлагалось значительно увеличить помощь контрреволюционным силам.

Американская разведка рассматривала Афганистан в контексте всей ситуации, сложившейся к тому времени в регионе. Штаты потерпели болезненное поражение в Иране, откуда им пришлось уйти после свержения шаха. Захватившие власть хо-мейнисты яростно критиковали американцев. Обширный кусок земного шара, богатый нефтью и стратегически важный со всех точек зрения, сейчас оставался бесхозным, но вполне мог перейти под контроль Советов. Заокеанские политологи назвали этот регион — от Эфиопии и Ближнего Востока до Ирана, Пакистана и Афганистана — «дугой кризисов» и старались убедить своих граждан, что СССР спит и видит свое присутствие в этой важной зоне.

Но поскольку никаких серьезных доказательств советской экспансии тогда не было, то в архивах раскопали байку о завещании Петра Первого, в котором царь якобы повелевал своим наследникам приближаться как можно ближе к Константинополю и к Индии. «Кто господствует там, будет властелином всего мира». Независимая американская пресса вдруг, словно по чьей-то команде, дружно принялась эксплуатировать этот миф, пугая обывателя советским сапогом, нависшим над странами «дуги кризисов» и в первую очередь над Персидским заливом.

Разрядка заканчивалась, на смену ей приходил длительный период конфронтации. Холодная война приближалась к своему пику.

Предлагая начать широкомасштабные тайные операции по поддержке мятежников, разведка преследовала далеко идущие цели. Главная из них заключалась в том, чтобы втянуть Советы в вооруженную борьбу и тем самым обескровить главного врага. Если позиции партизан будут крепнуть, Москве невольно придется расширять свою военную помощь режиму вплоть до прямого вторжения в Афганистан, так рассуждали аналитики ЦРУ. Это станет капканом для Советского Союза. Ловушка захлопнется, как только первые регулярные части пересекут границу и вступят в сражения с отрядами исламской оппозиции.