Смертоносный вирус «А». Кто «заразил» СССР Афганской войной

Владимир взял материалы и пошел в общую комнату. Там уселся на свой персональный стул, закурил и стал внимательно читать документы. Итак, состоялось расширенное заседание политбюро ЦК НДПА На нем выступил Тараки с докладом «Об Апрельской революции и задачах, стоящих перед НДПА». Текст доклада он, видимо, писал сам. «Изюминкой», как показалось Хотяеву, была идея о почти полном совпадении принципов пуштунской племенной демократии (практика решения всех вопросов в ходе собрания-джирги) и марксистко-ленинской теории демократического социалистического государства. Тараки в своем докладе утверждал, что если другим, особенно европейским странам, для построения социалистического общества необходимы десятилетия и даже века, то Афганистан уже сейчас — по менталитету своих граждан, особенно пуштунов, является наиболее предрасположенным к социализму и демократии государством. В конце своего выступления Тараки предложил ввести в состав ЦК новых членов — офицеров, обеспечивших победу Апрельской революции.

Затем слово взял Кармаль. Он обратил внимание собравшихся на необходимость товарищеского взаимодействия в работе всех членов партии, независимо от их прошлой принадлежности к фракциям «хальк» или «парчам» и, в то же время, недопустимости грубого вмешательства в служебные дела ответственных руководителей только на том основании, что те ранее не принадлежали к «халькистскому» крылу НДПА. Не оспаривая идею Тараки о «предрасположенности Афганистана к социалистическому пути развития», он обратил внимание собравшихся на множество факторов, препятствующих продвижению афганского общества по пути прогресса и социализма. Это и козни империалистических держав, и внутренняя реакция, и экономическая отсталость страны. Кармаль просил членов ЦК смотреть на внутреннюю реакцию — на феодалов, вождей племен, духовенство — не глазами врагов, готовых расправляться с теми, кто с ними не согласен, а глазами уважительных детей, жалеющих своих престарелых, старомодных родителей.

После Кармаля выступил Хафизулла Амин. Он выразил полное согласие с идеями товарища Тараки, однако покритиковал товарища Кармаля за его терпимость к «силам внутренней реакции», намекнув при этом, что Бабраку есть кого жалеть из числа «вампиров, сосущих кровь афганского народа». После этого он особенно обратил внимание участников заседания на необходимость соблюдения партийной дисциплины и недопущения употребления терминов, напоминающих о прежнем расколе партии. «Теперь в Афганистане нет ни “халька”, ни “парчама”, — заявил Амин. — Я требую запретить употребление этих терминов не только в партийной среде, но и в средствах массовой информации. Есть только Народно-демократическая партия Афганистана, и все мы члены этой единой партии. А те, кто с этим не согласен, пусть покинет наши ряды».

— Интересная вещь получается, — осенило Хотяева. — Таким образом Амин, используя запрет на термины, пытается прихлопнуть Кармаля и его сторонников. Ведь на персидском языке название НДПА звучит как: «Хезб-е демократик-е хальк-е Афганистан». Получается, что «бренд» халькистов остается в названии партии и на ее знамени, а об упоминании другого крыла даже говорить запрещается.

Хотяев написал по этому поводу телеграмму в Центр. В ней он обосновал вывод о том, что расширенное заседание политбюро не только не будет способствовать укреплению единства партии, но, напротив, явится дополнительным раздражителем для парчамистов и может способствовать новому расколу.

Этот документ он сразу же доложил Орлову-Морозову. Тот внимательно вчитался в текст, пожал плечами и сказал: «Вряд ли проблема афганских терминов… может быть достаточно глубоко понята. в Центре. Но в аналитическом плане ты, Володя, отработал тему как надо». Потом замрезидента и Хотяев пошли с телеграммой к только что приехавшему из Москвы Осадчему.

Бодро выглядевший после отпуска и лечения Вилиор Гаврилович тут же подписал депешу в Центр.