Смотреть, как ты влюбляешься в другую (СИ)

Единственным человеком, с которым Лера так и не смогла найти общий язык, оказалась внучка Альберта Геннадьевича Карина. Лера всегда знала, что Ромка пользуется большим успехом у женщин, но относилась к этому философски. Она с самого начала знала, что Рома обладает не только яркой внешностью и очень высоким IQ, но и своеобразной харизматичностью, потому никогда не зацикливалась на ревности, ибо так недолго и пойти по сомнительному пути многих излишне ревнивых жён. Лера всегда доверяла Роме, и он ни разу не дал повода усомниться в его верности.

То, что Карина всерьёз увлеклась Романом, Лера поняла уже на третий день их присутствия в доме свёкра. Всё бы ничего, но кажется, это понял и Роман. Все остальные либо ничего не замечали, либо искусно делали вид, что ничего не замечают.

…Карина, казалось, обладала сразу всеми достоинствами, существующими в природе. Она была очень умна и эрудированна, разбиралась во многих сферах жизни, много путешествовала, много читала, прекрасно готовила, умела играть на нескольких музыкальных инструментах, красиво пела, когда-то окончила школу при хореографическом училище, играла в большой теннис, бадминтон и в шахматы, каталась на коньках и на лыжах, обладала прекрасным чувством юмора. Но природе и этого показалось мало, и она наградила Карину буквально неземной красотой: всё во внешности молодой женщины было идеально, а колдовской взгляд её изменчивых голубых глаз, казалось, мог свести с ума любого мужчину.

Лера могла точно сказать, когда Карина увлеклась Романом, а вот тот момент, когда Роман начал поддаваться чарам Карины, упустила. Когда это случилось? И почему Рома не смог устоять перед обаянием Карины? Да, она была очень хороша, но Рома всегда работал в смешанном коллективе, где было достаточно много женщин, в том числе, очень привлекательных.

Видимо, общаясь с Кариной, Рома почувствовал какие-то точки соприкосновения, какую-то общую «мелодию», связывающую их души. Как бы то ни было, но уже на четвёртый день их с Ромой пребывания в гостях, Лера в режиме онлайн наблюдала то, как её беспредельно любимый муж проигрывает борьбу сам себе и увязает всё глубже.

Лера видела всё: как Карина смотрит на Рому; как Рома смотрит на Карину; как между ними зарождается нечто пока незримое, нечто среднее между платоническим и чувственным, объяснимым и безумным, в общем, нечто прекрасное и удивительное.

Лера мысленно молила Бога о том, чтобы оставшиеся несколько дней пролетели как можно быстрее. О том, чтобы никто ничего не заметил. А главное, о том, чтобы Рома не позволил себе шагнуть за грань, разбить призрачное равновесие, начать рушить сразу две семьи. В том, что Карина не остановится ни перед чем, Лера не сомневалась. Она твёрдо знала: ситуация сейчас целиком и полностью в руках Ромы. Увы, в этот раз Лера была ему не советчик. Не могла же она заговорить с ним о том, что происходило? Ведь с точки зрения морали, ничего нарушено не было, всё происходило на невесомом уровне чувств и эмоций. Настаивать на досрочном отъезде она тоже не могла: завтра день рождения Альберта Геннадьевича, а праздновать планировалось как минимум в течение двух дней.

Лера всегда была очень спокойным и здравомыслящим человеком, никогда не поддавалась панике и не делала поспешных выводов. Однако тот факт, что Рома начал явно испытывать перед ней чувство вины, избегал смотреть в глаза и всё чаще замолкал, глубоко задумываясь, уходя в себя, выбивал почву из-под ног Леры.

Впервые во взрослой жизни она не знала, как себя вести. Впервые ей хотелось кричать и топать ногами, трясти мужа за плечи, пока он не очнётся и не выйдет из этого оцепенения. Пока не начнёт улыбаться Лере, как улыбался прежде, пока не станет самим собой. Сначала ей казалось, что всё вернётся на круги своя, едва они покинут дом свёкра, однако уверенность эта таяла даже не по часам, а по минутам.

Лера немного забылась во время приёма, общаясь с гостями и знакомясь с новыми людьми. Праздник набирал обороты, дом был полон гостей. В самый разгар веселья, когда вечер перевалил за середину, Лера вдруг заметила, что ни в холле, ни в гостиной нет Ромы и Карины.

Ладони вдруг стали липкими и скользкими, и бокал едва не выпал из рук. Лера поспешно приткнула его на ближайший столик и пошла на поиски мужа. Она была уверена, что должна спешить, иначе произойдёт непоправимое. Она должна успеть. Должна найти Рому и спасти его от самого себя.

…Голоса доносились из-за приоткрытой двери одной из самых дальних гостевых комнат на втором этаже. Лера, боясь даже дышать, бесшумно подкралась к двери. Да, она будет подслушивать, и ей наплевать, что это низко. За типовой белой дверью сейчас решается её судьба, судьба их с Ромой семьи, их сыновей.

Прислушавшись, Лера поняла, что с одной стороны, физиологической (как сказал бы Рома), ничего непоправимого пока не случилось. А с другой стороны, нравственной, бояться поздно: непоправимое уже произошло. Произошло тогда, когда между Ромой и Кариной проскочила искра.