Смотри на меня (СИ)

Тем временем Борегрин внезапно останавливается и оглядывается по сторонам с таким презрением, словно вокруг не цветник раскинулся, а какое-нибудь смрадное болото. Между нами всего десять шагов, и я, не выдержав, прячусь за Шаррэля.

Сердце колотится так, что вот-вот вырвется из груди.

Не знаю, почему я настолько боюсь этого человека… Он (пока) не сделал мне ничего плохого, но страх, неприязнь и брезгливость настолько сильные, что сопротивляться им невозможно. Объективно, физически я сильнее его и уж точно ничего ему не должна, однако даже сейчас и мысли не возникает выйти и потребовать оставить меня в покое.

Со стороны мужчин доносятся чуть слышные похлопывания по одежде — кто-то проверяет карманы. Щёлкает зажигалка — ею здесь пользуются те, кто лишён дара и пожалел денег на артефакт или просто испытывает к ним неприязнь — встречаются среди неодарённых и такие фанатики. В любом случае, звуки настолько знакомые, что мне не нужно даже смотреть, чтобы понять, что там происходит.

— Уверен, что в Филнаре она не объявлялась? — отрывисто и, видимо, уже не в первый раз спрашивает Борегрин.

— Да. Мы проверяем всех. Конечно, в нынешних обстоятельствах это непросто: Баллай навела много шума, но я гарантирую, что никаких маленьких девочек-вампиров там в последнее время не появлялось. Как и в соседних городах.

— Нельзя, чтобы она туда добралась!

— Ты уверен, что мы не зря ищем? Может, её уже…

— Ни слова! — Борегрин срывается на яростное рычание. — Знаешь, что со мной сделают, если её уже где-нибудь прикопали?! А?! А эта демонова активистка Баллай?! Да если она раздует скандал, жрецы сами меня ей сдадут и бантиком перевяжут!

Хватка Шаррэля становится болезненно-жёсткой, в глазах с вытянутым змеиным зрачком слишком явно горит желание уничтожить кое-кого болтливого, и я прижимаюсь к нему ближе, глажу по напряжённой шее, взглядом умоляя не вмешиваться.

— Молодые вампиры не отличаются особой сдержанностью. Без денег и таблеток она не могла бы долго скрываться.

— Ищите, я сказал! — рявкает куратор. — А как найдёте — ко мне!

Чуть слышный шорох шагов говорит о том, что они вновь двинулись с места.

— Если она уже слышала об этих попрошайках, может и не поехать. Разрешено ли нам…

— Нет! Мне надо будет потом всем её показать… Уговоришь как-нибудь… Пусть…

Дальше ни слова ни разобрать.

Я медленно выдыхаю. Зашли, называется, в эльфийский парк погулять…

— Ирочка…

— М?

Наклонившись, Шаррэль бережно касается моих губ. Не целует, а просто гладит их своими губами, а потом загадочно улыбается:

— Кажется, я разгадал твой секрет.

Глава 30

— Разгадал секрет? — переспрашиваю, одновременно боясь и желая, чтобы он догадался о том, о чём я не могу рассказать.

— Поговорим об этом дома, — улыбается Шаррэль, отступая на шаг. — Сейчас нам уже пора на встречу с отцом.

Пару часов назад знакомство со «свёкром» пугало меня своей неизбежностью, но теперь, после всего, что успело случиться, волноваться сил уже не осталось. С одной стороны, это, конечно, хорошо. Но, с другой, как бы в таком выжато-расслабленном состоянии не сделать какую-нибудь глупость.

— Ладно. Чему быть, того не миновать.

— Это недалеко. Кафе «Лист» прямо здесь, в парке… Ты ведь не боишься нагов?

— Честно говоря, не знаю. Я никогда не видела змей, тем более настолько больших.

Он молча улыбается, не спрашивая, в каких глухих местах прошло моё детство. Догадался? Действительно догадался? Но как?

— Шаррэль… Ты знаешь, кто такая Баллай?

Улыбка инкуба становится предвкушающе-хитрой. Разумеется, он понял, почему я внезапно этим заинтересовалась.

— Появилась тут недавно в Лимарре одна напористая «мисс», активно защищающая права своих соотечественников.

— Мисс, значит… — хмыкаю, окончательно расслабляясь.

Похоже, некоторых гостей из другого мира не очень-то напугали божественные угрозы, и правда всё-таки просочилась. Ура.

— Не думала, что скажу это, но я рада, что мы сюда заглянули.

Остановившись прямо посреди дорожки, инкуб одной рукой внезапно прижимает меня к себе, а другой мягко проводит по моему подбородку, прося взглянуть ему в глаза, и шепчет, почти касаясь губами:

— У меня миллион вопросов!

— У меня тоже, — хмуро раздаётся у нас за спиной. — И в первую очередь, сын, к тебе.

Попытавшись отпрянуть от Шаррэля, нервно дёргаюсь, не в силах вырваться из его хватки. Рука, вроде бы спокойно лежащая на моей талии прямо-таки стальная.

— Здравствуй, папа! — как ни в чём ни бывало, приветствует он, развернувшись к грозно нависающему над нами мужчине в чёрно-серебристой тунике.

Даже без этого обращения в их родстве я бы не усомнилась. Шаррэль очень похож на отца — та же насыщенная рыжина, проницательный прищур зелёных глаз… Разве что на лбу у старшего лэсса Рин’тара уже поселилось несколько глубоких морщин и изломов, а в волосах — лёгкая, едва заметная седина. На встречу он не пришёл, а приполз, и его хвост огромен! Я такого не ожидала…. Изумрудно-зелёное, блестящее на солнце змеиное тело свёрнуто кольцами, но там метра четыре, а то и пять! Это… жутковато, вообще-то. И очень красиво. Я непременно должна такое нарисовать!