Смотритель

Когда преподобный Ханникат предложил Блэкберну место смотрителя, отец парня был против, но мать сказала, что в шестнадцать лет сын уже достаточно взрослый и может выбирать сам. Подумав денек, он решил согласиться. В основном потому, что так ему меньше придется видеться с людьми. Некоторые считали, что шестнадцатилетнему парню будет страшно ночевать в одиночестве рядом с кладбищем. Старики, собиравшиеся каждый день на крыльце магазина Хэмптонов, соглашались с этим мнением, хотя Брэйди Листер утверждал, что от одного взгляда на лицо Блэкберна любые призраки тут же разбегутся. Однако в те первые ночи Блэкберн не боялся. Мертвые не могли причинить ему большего вреда, чем уже причинили живые.

Теперь, спустя пять лет, Блэкберн пил утренний кофе и смотрел через окно своего домика на могильные плиты, которые постепенно проступали из темноты, словно раньше скрывались под землей. Блэкберн постукивал кулаком по столу, пытаясь убедить себя, что не виноват в произошедшем. Если не считать визитов к врачу, он старался не пускать Наоми в Блоуинг-Рок. Покупки, оплата счетов – Блэкберн все это делал сам. Наоми жаловалась, что ее держат взаперти, но зимний лед и морозы казались вполне подходящим предлогом. Однако пару недель назад начало теплеть. Когда Наоми открыла дверь, вместо муслинового халата и домашних тапочек на ней были бело-голубое платье и черные остроносые туфли. Черные волосы она прихватила парой черепаховых заколок. Наоми заявила ему, что сегодня четверг, а значит, в «Йоналосси» есть дневной сеанс. Блэкберн пытался отговорить ее от поездки, но она возразила, что Джейкоб ее отпустил бы: он ведь знает, как она любит кино, и можно хоть разочек выйти в город, прежде чем она уедет в Теннесси.

Блэкберн проворчал, что еще холодно, и заставил ее надеть пальто. Пока они ехали в Блоуинг-Рок, Наоми открыла сумочку и, глядясь в боковое зеркало, припудрила щеки и накрасила губы ярко-красной помадой. Когда они свернули на Мэйн-стрит, Блэкберн остановил машину перед кинотеатром, и Наоми начала выбираться из пальто. Он попросил ее не снимать верхнюю одежду, пока не войдет в помещение.

– Нет, я хочу, чтобы все видели мой живот, – заявила Наоми. – Они думают, будто могут меня пристыдить, но ничего у них не выйдет.

Блэкберн сказал, что не может позволить ей пойти одной, потому что могут возникнуть проблемы.

– Тогда пойдем со мной, – предложила Наоми.

Блэкберн глотнул еще кофе. На столе перед ним стояла картонная коробка, доверху набитая вещами, которые он должен был отвезти Наоми в Теннесси. Он посмотрел на часы и увидел, что уже семь. Даже если уехать прямо сейчас, он может не успеть вернуться до полуночи. Он допил кофе и вытер рот рукавом. Тут раздался шум подъезжающей машины. У ворот кладбища остановился горбатый фургончик с надписью «Цветочный магазин Диллардов» на борту.

Агнес Диллард, одетая в шерстяное пальто и шляпку, открыла заднюю дверь фургона и вынула венок на металлической подставке. Блэкберн накинул куртку и фетровую шляпу и вышел ей навстречу. Она как-то сказала ему, что между ними много общего: они оба стараются хоть немного утешить людей в тяжелые моменты. Миссис Диллард всегда с большой заботой подходила к подготовке цветов и венков. Блэкберн подмечал ее старания в деталях, на которые скорбящие могли и не обратить внимания: как хорошо сплетены венки, как аккуратно стебли срезаны под углом, чтобы цветы дольше не увядали. А еще он знал: если предложить ей помочь поставить венок на могилу, она поблагодарит, но сделает все сама.

– Я просила дочерей мистера Берра подождать пару дней из-за плохой погоды, но они настаивали, ведь сегодня его день рождения, – сообщила цветочница, когда они вошли на кладбище.

Могила появилась месяц назад. Никаких табличек, просто заиндевевший холмик черной земли. Миссис Диллард воткнула в землю металлические прутья подставки, пристроила на нее венок и отступила на шаг.

– Вряд ли он долго продержится в такой ветер, но тут уж ничего не поделаешь.

Выходя с кладбища, миссис Диллард остановилась и посмотрела вниз по склону холма. Возле дома стоял красный «олдсмобиль» – точно такой же, как тот, из которого две недели назад вылез мистер Хэмптон и бросился к Блэкберну и Наоми через Мэйн-стрит, выкрикивая оскорбления.

– Дэниел Хэмптон говорил девочке отвратительные вещи, – заметила миссис Диллард. – Бедняжка могла потерять ребенка из-за такой мерзости.

– Не стоило привозить ее в город.

– Ты же не мог знать, что так выйдет, – утешила его цветочница. – В любом случае ей лучше со своей семьей. Не считая тебя, здесь, наверное, никто не относился к ней по-доброму.

– Надеюсь, Наоми там хорошо, – сказал Блэкберн.

– От нее не было вестей?

– Нет, мэм, но я собираюсь сегодня туда съездить.

– Уверен? – спросила цветочница. – По радио обещают снег.

– Все будет в порядке.