Снайпер должен стрелять

— Это еще не все, — продолжал Андрей. — Неожиданно интересным оказался обратный путь Бертье, до Рейн-стрит, 16. Получается, тяжеленнейшими воротами он воспользовался лишь раз, когда шел «на дело». Сбил замок, открыл и закрыл за собой ворота. А обратно он уходил через черный ход, через двор и дальше — прямиком через бетонный забор, ограждающий конюшни со всех сторон. То есть двинул, как танк, самой краткой дорогой, точно в направлении своего коттеджа. Как какой-нибудь «луноход»!.. Это трудно представить, но, под дьявольским ливнем, очевидно, закинув зачехленную винтовку за спину, Жан Бертье в два касания одолел с разбегу забор, высота которого не менее трех с половиной метров! Ветер был в тот день юго-западный, очень сильный (это я, разумеется, еще раз проверил), посему сумасшедшие струи ливня, уничтожив следы во дворе и дальше по всей округе, совершенно не коснулись внутренней стороны забора. На бетоне остались рифленые следы ботинок: левый — на высоте от земли метр семьдесят, правый — на высоте два десять. Дальше он уже, очевидно, подтянулся на руках и затем, спрыгнув вниз, побежал к коттеджу. Дома он мог быть уже минут через сорок пять — пятьдесят, не более. Это я, конечно, тоже проверил. В коттедж, правда, не заходил…

— Замечательно, — сказал Монд, — мы, оказывается, уже довольно давно работаем, но, к сожалению, сами о том не ведаем… Впредь прошу всех запомнить: любые новые результаты — будь то косвенная улика, будь там хоть черт с рогами! — немедленно заносить в компьютер. Мари — ответственная… А вообще, конечно, Андрей, огромное вам спасибо. Ваши новые данные дополняют представление о психологии Бертье и доводят его образ до той едва различимой в природе грани, за которой нам потребуются уже, мне кажется, консультации не только, скажем, уважаемого профессора Макклинтона, но и его коллег… Вы следы на том заборе сфотографировали?

— Разумеется, мистер Монд.

Городецкий достал из кармана куртки несколько фотографий и пустил их по кругу. Ракурс каждого снимка был выбран так, что вся панорама в целом зрителю представлялась почти объемной.

— Впечатляет, — сказал Лоуренс, когда Мари положила наконец фотографии ему на стол. — Интересно получается: ливень кончился, люди Сэма ползают чуть ли не на карачках, ищут следы в прошлогодних опилках вперемешку с навозной жижей, а следы, они вот где, почти что у них над ухом… Просто невозможно себе представить, что человек, совершающий такие акробатические кульбиты, свободно распахивающий почти спекшиеся от времени ворота, которые впору толкать бульдозером, способен раскиснуть от анонимки, натворить столько зла и, включив примитивный боевик Виндсдейка, в двадцать шесть лет покончить с собой, не оставив даже простой записки… Что вы, кстати, думаете, Андрей, о Бертье — в чисто человеческом плане… если, скажем, на минуту отбросить мысль о его злодействах?

— Этот тип людей для меня загадка, — сказал Андрей. — Если он, по житейским меркам, нормален, то почти ни в одном его поступке нет логики. Удивление в нем вызывает все — от необъяснимых природных данных до странного ритма жизни. Нулевой интеллект, если глянуть даже хотя бы на список кассет для видика. Я нисколько не удивлюсь, если доктор Макклинтон скажет, что перед нами — типичный олигофрен.

— Да, нормальным здоровым идиотизмом тут пахнет за десять миль. Но, как я уже сказал, консультацию в клинике Макклинтона мы получим в любое время.

— И еще одно обстоятельство, о котором сегодня ни разу никто не вспомнил, — сказал Андрей. — Когда будем прослеживать его связи, так сказать, с внешним миром, хорошо бы задаться и таким вопросом: каким образом Жан Бертье удовлетворял естественный в его возрасте интерес к противоположному полу? Лично мне так и видится рядом с ним зажигательная блондинка, прилетающая в коттедж по любому вызову.

— Вы имеете в виду телефонные разговоры с Лондоном?

— Отнюдь. Здесь как раз область чистой фантазии. Но я бы удивился, если бы фантазия в данном случае не обернулась земной реальностью. И конечно, Лондон тут ни при чем. Вацлав Крыл утверждает, что зажигательные блондинки давно уже расселились по всей Британии.

— Они просто переехали сюда из России и Чехии, — сказал Крыл, подмигнув Андрею.

— У вас все, Андрей? — спросил Монд, игнорируя этот шутливый тон.

— Пока все.