Снег на глазах его

Мария в тот момент почувствовала, как пол уходит из-под ног. Но у неё хватило сил изобразить переполох:

-Ой, правда? Я же ещё не дома... Хотела, чтобы он меня встретил... Они ведь собирались быть у вас, да видать передумали. Извините.

-Да ничего, ничего. Вот же мальчишки, - посетовала Нина, - Дождутся они у меня.

-Ладно, тогда я сейчас позвоню домой. Ещё раз извините, - Мария положила трубку телефона. Тяжело привалилась к стене и вздохнула. Ну вот и дождалась. Сыночек обманывать начал... Она тут же одёрнула себя. Большой уже, чего с парня взять — хочет гулять. Хорошо, хоть не один. Но обманывать?

Она всё-таки поставила вымытую тарелку на сушилку, закрыла кран, вытерла руки первой попавшейся тряпкой и села на стул возле кухонного стола. Не один день Мария уже думала о происходящем. А что, если у сына появилась девушка? Ну конечно же! Она почти наяву ощутила, как с душа свалился камень. Похоже, они с Митькой нашли себе девушек. У Сергея даже походка изменилась немного. И жесты стали какие-то плавные, что ли. Тут главное, чтобы мальчики соблюдали все меры предосторожности. Меньше всего Марии хотелось в тридцать девять лет стать бабушкой.

Но последняя выходка Сергея её просто добила. Он должен был в субботу вернуться из леса, но не появился и не позвонил. Лишь в воскресенье, после обеда, затрезвонил телефон у неё на работе, куда она ушла из дома с тяжёлым сердцем. Виноватый сын долго что-то объяснял и просил прощения, а Мария Степановна, как её уважительно называли коллеги по вахте, просто слушала его голос и иногда односложно отвечала. Вернулся, всё нормально, целый и невредимый, вот и хорошо. Пообещав под конец телефонного разговора с сыном бурную головомойку на следующий день, Мария полностью сосредоточилась на работе. Помимо обязанностей сторожа, ей ещё приходилось вести в компании некоторую отчётность по приёму канцелярии и всяких офисных мелочей от поставщиков. А эти торгаши даже в воскресенье приезжали.

Сейчас на дворе сиял солнечный понедельник, и Сергей был в школе, вместе с Матвеем, который ночевал у них, кстати. Придя с работы, Мария Степановна застала ребят за завтраком. Снова были виноватые морды — забавно наблюдать, как синхронно мальчики стали пунцовыми. А потом они ушли.

Ничего плохого Мария не ждала. Мысли её скакнули к этим жутким убийствам. Вот опять же дурня понесёт на ночь чёрт знает куда, а потом снова найдут кого-нибудь... Она застыла. С каким-то странным внутренним морозом вспомнила августовский случай. Тогда Серёжа здорово подрался с парнями из соседнего подъезда. Как раз с теми, кого нашли последними. Все в доме давно знали, чем промышляют эти гопники...

А до них ведь находили и других. Мария почувствовала слабость. Ведь примерно тогда же начались отлучки Сергея из дома. Но тут она спохватилась. Вот же дура. Он каждый раз был дома.

Но руки у неё дрожали, когда она вышла на балкон, нервно прикурила сигарету и судорожно затянулась. То ли от дурных мыслей, то ли от внезапного осознания того, что погибшие мальчишки жили в их доме. А значит, маньяк где-то рядом...

Глава восьмая.

Пылающее сердце.

(Матвей)

Как нахлынул прибой на песок,

Так нахлынул и ты на мой мир.

Лидия Мерешти-Ландо.

Разметалась позолота осени. Так разметалась, что я в этом году даже удивился – разве может так быстро пожелтеть лес на сопках? Оказалось, может. И подтверждение тому я видел за окном своей комнаты.

Сидел за столом, на котором разбросал тетради и несколько учебников, и видел. Когда-то я сам определил для себя разницу между «смотреть» и «видеть». Смотришь на цветок и думаешь… Ну, цветок, ну красивый – в самый раз для вазы на телевизоре в любовно прибранном зале. Видишь цветок и понимаешь – ему место только там, где он вырос, где дали побеги его корни и ствол. Ему место в воспоминаниях. Когда мысли вертятся вокруг его нежной бархатной красоты едва ли не каждую минуту, подогреваемые ощущением грусти от того, что взять с собой получилось только образ полевой красоты. Только память о капельке воды на одном из трепетных лепестков остаётся с тобой после встречи у лесной дороги, где довелось увидеть, практически столкнуться, с кусочком какого-то другого, не городского, мира.

Так и внезапно, в считанные дни, пожелтевшие сопки. Любой из нас смотрит на буйство осенних красок на деревьях и максимум, что способен подумать, это банальное определение – «вот и осень пришла». А вот если постараться увидеть эту примету наступивших изменений в природе, оценить то, как багрянец клёна волной набегает на солнечную желтизну берёзы. Удивиться тому, как плавно меняется даже на одном дереве спектр умирающей листвы – от зелёных листочков макушки до бурых степенных листьев нижних веток, первыми ощутивших на себе дыхание остывающей земли. И как всё это нервно дрожит и дышит в хрустальности прозрачного прохладного воздуха, ещё пытающегося напиться солнечного тепла, но уже без особого успеха.

Разметалась позолота осени

По плечам жеманницы-берёзы.

Скоро всё накроют проседью

Дуновеньем замершие слёзы,

И придёт зима, хозяйка-гостьюшка,