Снег над барханами

— Ничего. Зато правдоподобности добавит своими ранами и немощью. Я сработаю как надо. Ахмет поможет огнем, — Мютц дрожащими пальцами пытался достать и зажечь от тлеющей под ногами ветки сигарету. — Самолет сядет, никуда не денется. Увидит сверху пленных и «своего» солдата и сядет.

— Где же он в песках этих сядет? Тут нет посадочной полосы.

— Липке, ты как всегда!.. «У-2» русских, поверь мне, сядет даже на твою голову, если надо. У них даже бабы умеют летать и крошить наших солдат, будто всю жизнь этому учились. И я смогу управлять этой «кофемолкой». Нужно только принудить ее сесть и захватить. Другого пути у нас нет, солдаты! А чтобы «У-2» сел нормально и безбоязненно, Ахмет поведет нас на юго-запад, там, судя по карте, нет скал и барханов, там солончаки и пустоши. Все ясно? Вопросы есть?

Диверсанты задумались, один лишь Отто согласно кивнул. Самые ретивые и борзые в группе, медик и азиат, лихорадочно соображали над планом командира. Действительно, другого выхода у них не было, как пойти ва-банк и обхитрить противника.

— Я «за»! — шепнул военврач.

— Попробуем, герр капитан, — вяло ответил Ахмет.

— Хорошо. Тогда сейчас готовимся к проходу по ущелью на юг. Отто, проверь мины, не снесло ли их ударной волной авианалета, ты замыкаешь группу. Динамит на тебе. — Мютц поднялся с корточек, зашипел от боли в раненой ноге, стал растирать бедро выше повязки. — Ахмет, ты собери оружие и рацию. Липке, на тебе Граббе. Чего он стонет, вколи ему дозу кайфа.

— Он вообще-то ранен, герр капитан! И не один раз. И у меня нет больше обезболивающих препаратов. По вашему распоряжению я использовал последнее средство тому же Граббе.

— Черт! Ясно. Тогда дай ему шнапса, и побольше. Пусть на время затихнет. Нам оставь по глотку в самолет. Отметить потом удачный захват и нормальный полет.

— Есть!

Пока солдаты занимались суетой, Мютц оторвал взгляд от обезображенного лица радиста, которое испытало солнечный ожог, яд плюющейся кобры и огонь пожарища, покрывшись волдырями и язвами, и задумался. Все ли он просчитал правильно.

«Еще раз и по порядку. Ахмет ведет нас, двух раненых пленных, в сторону солончаков. Не спеша, потихоньку, дожидаясь возвращения биплана. Отто и Липке ждут моего знака на южном выходе ущелья. Ракетница не годится — слишком громоздкий пистолет. Летчик на легком транспортнике сразу заметит, планируя совсем близко к земле. Тогда нужен другой знак. Например, взрыв гранаты. Все равно я не смогу ее использовать, чтобы не повредить самолет. Есть. Русский садится, мы его ликвидируем, захватываем и готовим биплан к полету, взрываем в стороне гранату, ждем своих и улетаем. Так… Какой маршрут у нас самый короткий и безопасный? Карта… Черт, стала похожа на туалетную бумагу. Пунктиром обозначена граница между узбеками и туркменами. Плоскогорье. Каракумы. Ага… Вот Зарафшан, там Тамдыбулак, а там железка. Река… Та-ак. Значит, нужно взять курс сюда… Между мостом и озером на Копетдаг. Через Каракумы. Здесь нет… Не должно быть постов оповещения и зенитных батарей русских. Будем лететь с низким потолком, прямо и без лишнего веса. Насколько хватит горючки. Поэтому скинем бомбы и динамит на какой-нибудь объект Советов. Какой? Вот здесь должна быть база…»

— Командир, мы готовы, — доложил Отто, присевший под грузом взрывчатки и БК. — Мины на месте, парни ждут. Граббе пьян, солнце в зените.

— Хорошо, Отто. Благодарю. Нам бы лучше лететь в ночь. Но, это зависит уже не от нас, а от прилетевшего биплана.

— Вы думаете, он явится снова? — Отто взглянул на небо, ограниченное склонами ущелья и сизым дымком горящих кустарников.

— Ты уже спрашивал об этом и получил мой ответ. Но я повторю — уверен на 99 процентов. Главное, чтобы уже никто не помешал нам.

— Вы про этого стрелка-мстителя?

— И про него тоже… — Мютц нахмурил грязный от сажи лоб, потер переносицу. В голове защипало, сдавилось, что-то напрягло его. Будто мозг пытался чему-то сопротивляться, а интуиция пилила его каким-то безмолвным сообщением. Он выдохнул и примкнул к отряду. Через пять минут диверсанты покинули пятачок привала и двинулись по замусоренной после взрывов тропе дальше.

Глава 19

Тамдытау, Узбекская ССР, 2 мая 1944 г.

Полчаса понадобилось Агинбеку, чтобы обогнуть на ишаке протяженный бархан и выйти к ущелью сбоку. Теперь он очутился не под укрытием огромного песчаного холма, а на просторном месте у подножия гряды, с которой в любой миг могли выстрелить и уложить одинокого охотника. Но аксакал понимал, что враг не сможет преодолеть отвесные склоны распадка и занять снайперские позиции наверху. Ему оставалось только уходить по ущелью на юг либо сделать засаду здесь, на входе.