Снежный плен 2 (СИ)

Она выходит, а я недовольно вздыхаю. Трюмпер такой придурок. Мы жили на одной хате, которую он сейчас дружелюбно предоставил мне, хотя стабильно продолжает оплачивать свою часть квартплаты. Единственное, что он иногда приезжает за бельем, ведь живет у какого-то друга сейчас. Так вот, а когда он приезжает, мне нельзя быть в квартире, попадаться мне на глаза он хочет. И сейчас, когда я тянусь за трубкой, что любезно оставила мама, случится наш первый телефонный разговор за этот месяц.

– Какая серая? – с места в карьер, – Та, которая с синей птицей?

– С синей птицей? – удивляется, голос спокойный, – Нет, та, которая в клетку, ну с биркой смешной. Мы ее на распродаже купили.

– Распродажа, которая в честь сбора средств для животных?

– Да, именно! Так, где та рубашка?

– В стирке.

– Что она делает в стирке?

– Ну, любые вещи надо иногда стирать... – вру я, понимая, что нагло попался. Как бы я там не говорил о том, что не могу понять, за что его можно любить... Однако сейчас я сижу в его рубашке.

– Ладно, возьму ее из стирки. Пока.

– Подожди.

– Нет времени!

– Она не там... – вздыхаю, – Она сейчас на мне...

– Таскаешь мою рубашку?

– Сейчас привезу! И не надо тут о том, что ты меня видеть не хочешь! Я тебя тоже. Но если она нужна тебе, я привезу, дождись меня! – вешаю трубку.

Я ехал к нему с глупым желанием спросить, попросить напомнить, что же я увидел в нем такого, что…

Я честно пытался вернуть все назад. В своей душе я представлял, что Тома вдруг не стало… Что я безумно по нему соскучился… Что я больше не обижаюсь на него, но все мои попытки обмануть себя были тщетны. Я будто замерз к нему. Будто снежный плен заморозил мою любовь к нему, и теперь я словно бездушный Кай… Или еще хуже – снежная королева.

Отношения всегда находятся под угрозой разрыва. Люди проходят вместе огонь и воду, переживают кризисы и по итогу – расстаются. Я не верю до сих пор, что его не будет больше в моей жизни, что однажды мы сможем просто стать друзьям, воспитывать детей, дружить семьями… Я не верю во все это… Почему? Если я действительно хотел его отпустить и отпустил… Зачем? Или не отпустил и боюсь, что мне придется отпустить его? Боюсь, что однажды увижу, как он смотрит на кого-то чужого так же, как смотрел только на меня… Боюсь, что в один миг его у меня не станет. Нет, он будет рядом, мы, может, и видеться будем, но все его мысли буду занимать не я. Я стану просто страницей в его истории…

Я поднимался на нужный этаж, и вдруг понял, что не переживу, если такое случится. Я не хочу делить своего ежика с кем-то, я даже остановился на лестничной площадке, внезапно осознав, что я все еще люблю его. Вот именно в эту минуту люблю и никак не злюсь ни за какие его поступки. Будто только сейчас понял, что у Тома на его поведение тоже были свои причины, которых я просто не в силах понять.

Я не за дурной характер полюбил его, не за силу и даже не за красивую внешность. Тогда, три года назад, я полюбил его за то, что он просто позволил себя любить. Никто мне этого не позволял, все шугались от меня. А он – нет. Я полюбил его еще и за то, что он настоящий. Другие люди пытаются казаться лучше, добрее, нежнее, но только не Трюмпер. Этот танк, который режет по живому, говорит гадости прямо в лицо и одной только миной своей может испортить всем вокруг настроение – он не притворяется. С его дурным характером ничего нельзя сделать: нельзя изменить, запретить, удалить… Можно только любить это колючее существо. Любить.

Я вошел в квартиру и ахнул. На полу в гостиной кувыркался клубок тел. Трюмпера я узнал сразу. Схватился за его волосы и потянул на себя.

- Ай! Твою ж… Билл! – парень, что так же громко ржал, как и Том, испугано отползает в сторону. – Ты что творишь-то? Больно же! – искренне удивляется ежик. Разве он не понимает, что я тут решил вернуть его, а он тут на полу… Обжимается с каким-то парнем и ржет!

- Ты, - смотрю на притихшего чужака, - взял свои вещи и умчался отсюда, пока я тебе разрешаю. А ты – перевожу взгляд на Тома, - еще раз прикоснешься к чужому телу, я тебе ручки и ножки оторву, понял?

Tom ©

Я аж икнул. Оглянулся, а Фреда уже и след простыл. Куда делся? И что стало с моим Биллом? Мы же просто бесились с другом...

- Билл, ты нормальный?! – че это я буду молчать?!

- Закройся, иначе ударю! – шипит он и мне реально страшно становится. Кулаки он сжал, почти огнем дышит.

- Ты офигел?! – возмутился я снова… А потом стало резко больно. Потому что Билл меня пнул. ПНУЛ. МЕНЯ. – Совсем что ли? – потираю ушибленное бедро.

- Еще хочешь? – суживает глаза и, не дожидаясь ответа, снова бьет. – Трюмпер, ты с ним спал?

- Придурок что ли? – пытаюсь подняться с пола, но он не дает, толкая меня назад. – Билл, ты вот зря сейчас меня выводишь из себя! Снимай рубашку и проваливай! Какого хрена ты вообще о себе возомнил?!

- Заткнись!

- Сам заткнись, урод! – я все-таки поднимаюсь на ноги. – И что ты вообще тут устроил? Мы с тобой расстались! Даже если я с ним и спал… - мне не дают договорить… Билл бьет меня прямо в лицо. Не сильно.

- Значит, спал?