Снежный плен 2 (СИ)

- И что с того? Даже если и спал, это не твое дело!

- Ты издевался надо мной непонятно сколько, - орет, - хотя я ничего тебе не сделал! Ты бил меня! Ты обзывал! И что теперь, с*ка, думаешь, что я тебе так легко все прощу?

- Мне не нужно твое прощение, мы расстались!

- Еще раз повторишь мне, что мы расстались, я тебя огрею чем-нибудь тяжелым!

- Да пошел ты! – рявкнул я и направился к выходу из комнаты, но не успел я ступить в коридор, как меня с силой пихнули в спину, заставляя прижаться к стене. Еще один удар пришелся куда-то под лопатку.

- Знаешь, Трюмпер, что спасло меня в тот момент, когда меня Кляйн насиловал? – шипит он мне на ухо, прижимаясь грудью к моей спине. – Я думал о тебе. Знаешь, что заставляло меня двигаться, когда волки разрывали тело Кляйна? Я думал о тебе. Знаешь, что меня держало на этом свете, когда у меня в больнице случилась остановка сердца? – я замер, широко раскрывая глаза, - Я думал о тебе.

Он отошел от меня. Будто все силы своими словами забрал. Я плюхнулся на пол, не понимая, откуда накатила такая резкая усталость. Я сразу заметил, что картинка поплыла, что в глазах застыли слезы…

В этот месяц не было ни секунды, когда бы я не думал о нем. Не было ни мгновения, когда бы я не взвешивал все «за» и «против» нашего дальнейшего сосуществования. Я не знал о том, что он боролся за жизнь даже в больнице. Про остановку сердца впервые слышу. Руки дрожат. Я ведь мог потерять его…

- Я люблю тебя, Том… - его голос где-то рядом. Он обнял, прижимая к себе. – Я так тебя люблю, слышишь?

- Прости, - промямлил я, утыкаясь носом в его грудь. – Ради Бога, прости меня…

- Том посмотри на меня… - он заставляет поднять взгляд, я смотрю. – Ты полное дерьмо, Том Трюмпер! Хуже тебя нет никого! С твоим характером только в тюрьме работать… Но я люблю тебя и твой характер. И я уже давно простил…

Я ткнул его локтем в бок, тоже мне, нашелся тут… Усмехаюсь.

- Билл, а ты… Ты знаешь… Ты вот не мог мне рассказать о родителях, да?

- Это же был не мой секрет, Том. Да и к чему бы это привело?

- Между нами недолжно быть секретов, Билл… - смотрю в его глаза и у меня такое ощущение, что вот сейчас он выглядит намного взрослее и мудрее меня. А я… Будто ребенок рядом с ним. Еще и разнылся... Вот же…

- Я не спал ни с кем… - зачем-то признался я.

- Я знаю…

- Зачем тогда реагировал на мои слова?

- Просто соскучился по тебе. И меня взбесило, что ты тут кувыркаешься с кем-то. Что ты касаешься кого угодно, но только не меня…

- Приревновал, значит? – по моему лицу ползет довольная улыбка.

– Ну, не одному же тебе меня ревновать, согласись!

- Не согласен! – вылезаю из его объятий. – Я перед тобой чист, это ты там с все с кем-то трешься! – посмеиваюсь я, поднимаясь с пола. Немного стыдно за свои слезы.

- Вот же засранец! – он опускает руку мне на затылок, скользит до шеи, сжимает. – Знаешь, я тут подумал, что давно тебя не трахал…

- И как тебе не стыдно такими словечками бросаться?! – у самого приятное тепло поползло по низу живота.

- Трюмпер, быстро в кровать, я тебе сказал! - командует мой воробушек, - Разделся и к верху задницей лег, понял?!

- А ты в курсе, что мы как бы не пара, что у нас развод… - выделываюсь я, медленно направляясь в спальню.

- Я тебя сейчас так отдеру, что забудешь такие словечки выговаривать!

- Кто-то закачал в тебя сотню плохих фразочек?

- Трюмпер, - толкает меня на кровать и тут же приземляется сверху, - я безумно хочу тебя, я хочу стонать под тобой, хочу вдалбливать тебя в кровать, я хочу всю дурь из тебя выбить…

- Дурь, вообще-то, в голове, а не в заднице!

- Поэтому мы начнем с минета! – ржет он, - А твою задницу на сладкое оставим.

- Сладкое принято вылизывать… - мы переворачиваемся и начинаем судорожно раздеваться.

- Вот и вылижешь меня!

Я не выдерживаю этой пошлости и заваливаю его на лопатки.

- Откуда ты такой наглый взялся? Где мой стесняшка Билли «давай выключим свет»?!

- Задрало! – тяжело дышит, - Знаешь, после ссор всегда отличный секс, так что давай…

Avt ©

Том с победным рыком стянул с ног любимого штаны вместе с трусами, лишая его последнего белья. Они повалились на кровать, глубоко целуясь, и жадно прижимаясь друг к другу. Было важно касаться Его везде, гладить, кусать, царапаться. Сопровождая это все громкими шептаниями и матами, которые переходили в стоны.