Снятие с креста

– Фотограф пожелал остаться неизвестным, – с расстановкой сообщил инспектор. – Фотографии пришли на адрес управления еще вчера, с пометкой, отпечатанной на компьютере, что сделаны в Шартарене. Почтовая служба не придумала ничего другого, как отдать их в аналитический отдел. Но там быстро разобрались и попросили меня зайти. Что мы имеем, месье? На снимках стоит дата и точное время, когда вас сняли. Были сопоставлены некоторые факты, просмотрены сводки по Шартарену за позавчерашний день. В собственном доме убиты бывший архивариус Музея изобразительных искусств Симон Ле Пьен и его племянница. Ориентировочное время смерти совпадает со временем на снимках. Прибывшая по вызову анонимного источника полиция, кроме трупов, никого не нашла. Да, месье, вы говорили, что были в тот день в Шартарене, но как-то позабыли упомянуть, что заходили к господину Ле Пьену. Это неспроста?

Его помощники озадаченно молчали.

– Неужели не понятно? – прохрипел Анджей. – Раз меня снимал анонимный фотограф, значит, сознательно подставлял. Особенно последний снимок – ему ведь пришлось сменить позицию. Не забывайте, что после этого события кто-то на джипе пытался сбросить меня с дороги…

– Не согласен, – покачал головой инспектор. – Сделать снимки мог любой добропорядочный человек, проживающий в округе. А если он ловкач, то сподобился бы и на последний. А если он скромняга, то пожелал остаться неизвестным. Кому нужны заморочки с полицией? – Но тот, кто сделал эти снимки, прислал их в Шантуа, а не в полицейское управление Шартарена… – недоверчиво промолвила Катрин. – Выходит, он знал, что в Шантуа этим событием заинтересуются больше…

– Странностей много, согласен, – допустил инспектор. – И все же господину Раковскому придется многое объяснить.

– Я объясню… – прохрипел Анджей.

– А после того как вы объясните, вам все равно придется задержаться в нашем гостеприимном доме, – огорошил Шовиньи. – Было бы странно, месье, если после всего, что случилось, мы позволили бы вам болтаться на воле…