Сны о красном мире

На следующее утро, прежде чем встать, Милия всласть повалялась в постели. Сегодня у нее свободный день. Только бы Солан не явился узнавать, почему она вчера не пришла «на свидание». Выбравшись из-под одеяла, девушка умылась и загримировав лицо и руки, надела серое платье, надеясь, что с утра не будет слишком жарко, обула другую пару сандалий и накинула на голову шелковый шарф. Вчера ювелир едва согласился с ней разговаривать, приняв за одну из ищущих работу бедных девушек, сегодня же она должна произвести впечатление респектабельной барышни, которая с трудом решила расстаться с «бабушкиным подарком». Критически оглядев себя в зеркале, Милия взяла из шкатулки парные браслеты и жемчужное ожерелье в три нити, завязала в платочек и вышла.

Чтобы добраться до мастерской, ей потребовалось не больше двадцати минут. Войдя внутрь, Милия поздоровалась с управляющим и попросила позвать хозяина. Ждать пришлось недолго. Вышедший из соседней комнаты ювелир критически оглядел девушку и, очевидно, удовлетворившись увиденным, прошествовал за свой стол и только тогда соизволил поздороваться.

– Чем могу служить? – спросил он после приветствия.

Вместо ответа Милия развязала платочек и положила перед ним драгоценности. Поняв, что вещи намного лучше, чем он предполагал, ювелир вытащил из кармашка на фартуке совершенно обычную лупу и принялся разглядывать литые золотые браслеты с вкраплениями фагийской бирюзы и маленькими, но прекрасно ограненными алмазами, составлявшими замысловатый рисунок, и великолепные, безупречно подобранные, словно светящиеся изнутри пепельно-розовые жемчужины. Ювелир был в растерянности. Украшения стоили больших денег, особенно жемчуг. Видно, у девочки серьезные проблемы, раз она решилась расстаться с подобной красотой. Определенно, она весьма условно представляет истинную ценность «подарка» и будет удовлетворена минимальной суммой, за которую это все можно приобрести.

– Пятьдесят сонери, – наконец произнес ювелир.

Милия пока плохо разбиралась в запутанной иерархии леантарских денежных знаков, но понимая, каким путем может пойти ювелир, отрицательно качнула головой.

– Семьдесят?

То же движение головой.

– Восемьдесят пять, – выдавил ювелир и предупреждая очередной отказ девушки, добавил: – Это целый лен22, без малого, больше я не могу вам дать. А ведь мне придется найти покупателя, который без лишних вопросов согласится перекрыть цену. Лен – это много, даже для меня.

– Хорошо, – произнесла Милия, и ювелир, не скрывая облегчения, с довольной миной сгреб драгоценности и скрылся в глубине мастерской, откуда вскоре вернулся, держа в руках увесистый бархатный кошель, содержимое которого тут же посыпалось в широкую каменную чашу, стоящую на столе, после чего мужчина на глазах у девушки стал пересчитывать золотые монеты, складывая их обратно в кошель. Милия рассеяно следила за его короткими юркими пальцами.

Когда девушка вышла из мастерской, солнце, даже скрытое за плотным слоем облаков, ощутимо припекало. Почувствовав на себе пристальный взгляд, она посмотрела налево и метрах в тридцати, у лотка книготорговца увидела Камилла. Фигура высокого худого сойлийского шпиона, облаченного во все тот же широкий фиолетовый балахон, заметно выделялась среди прохожих. Глаза Камилла изумленно смотрели на девушку.

Пока Милия приходила в себя от увиденного, расторопный Камилл почти одолел разделявшее их расстояние. Бросив последний взгляд на спешащего к ней сойлийца, девушка быстро пошла, почти побежала, прочь от мастерской, стараясь затеряться среди прохожих. Ясно как день – Камилл ее узнал и был полон решимости догнать. Хотел ли он доставить беглянку во дворец или мчался за ней по какой-то другой причине? Милия знала только то, что приватной беседы лучше избежать в любом случае.

Если бы девушка была суеверной, то посчитала бы, что в ее судьбу вмешалась Священная сила, в которую так верил Солан. Перебежав улицу перед самыми копытами запряженной в экипаж четверки лошадей, девушка чуть притормозила, чтобы перевести дух и поправить сползший с головы шарф, как вдруг чьи-то руки сгребли ее сзади за талию и резко развернули. С упавшим сердцем, сжавшимся в камень где-то в районе пяток, Милия готова была увидеть лицо Камилла, но каково же было ее изумление, когда вместо загримированного лица сойлийца она обнаружила хитрую физиономию Шеама, одного из приятелей Солана.

– Соноран! Куда бежишь, подружка?

– О-о-о, – простонала девушка, испытывая невероятное облегчение. Подвернулся прекрасный шанс избавиться от Камилла. Отчего-то Милия была уверена, что сойлиец не станет беседовать с ней при свидетелях, как не станет крутиться поблизости, чтобы привлекать внимание к своей и без того заметной фигуре.

– Шеам, ты просто не представляешь, как я рада тебя видеть! – выпалила девушка и, вцепившись в его руку, буквально потащила за собой в сторону какой-то забегаловки.

– А у меня сегодня праздник! – проговорила она, подтолкнув слегка ошалевшего Шеама к столику и, махнув рукой парню в фартуке, велела принести лучшего вина и закуски.