Собибор. Взгляд по обе стороны колючей проволоки

ОТВЕТ: Вместе со мной на службу к немцам поступили: ГОРБУНОВ Борис; КУЗИН Иван; БОЙ Илья; ПАШКОВ, имя его не знаю; ЖУК Иван, в школе числился как ЖУКОВ Михаил; ЖИГАНОВ Евгений; ЕЖОВ, имя не знаю. Больше по фамилиям никого не помню.

ВОПРОС: Когда прибыли в Травники?

ОТВЕТ: В конце июня 1942 года.

ВОПРОС: Что Вам известно о полицейской школе «СС»?

ОТВЕТ: Школа располагалась в мест. Травники (Польша), от станции примерно в метрах в 300, на территории бывшего сахарного завода. Была огорожена каменным забором высотой примерно в 2,5–3 метра, на ее территории помещались двухэтажные здания. У ворот размещался штаб, оружейная камера, были мастерские по ремонту обуви и обмундирования, различные склады, парники, сад. Были еще барачные построения, примерно 3–4 барака, в которых размещались роты, а в крайнем здании помещалась школа младшего командного состава. Из Ровно[563]

 в Травники привезли нас на автомашинах в числе 150 человек. В первый день помыли в бане, переодели, два дня находились в советской форме, не было готово обмундирование, затем были переодеты в немецкую форму, в старую кайзеровскую, брюки и гимнастерки цвета хаки. Недели две занятий никаких не было, потому что люди еще были истощенные и первые дни болели. Потом было оформление документов, в которых были записаны все биографические данные, приметы, имеющиеся на теле, делали отпечатание[564] пальцев, фотографировали, на документах расписывались. После этого были разбиты по ротам. Всего было 5 рот, и отдельно от нас была школа младшего комсостава, в которую подбирались люди из фолькодейчев[565], знающие немецкий язык и из прибалтийских республик: эстонцы, латыши, литовцы. Я был в 3 роте 3 взводе, 2-го отделения, со мной в 3 роте были: ГОРБУНОВ, ЖУК, ПАШКОВ, ЖИГАНОВ, ЕЖОВ, ЮРЧЕНКО Павел, больше по фамилиям не помню. Две недели отдыхали, ничего не делали, затем начались строевые занятия, выстраивались поротно, шагали в ногу, изучали немецкий строевой шаг. Занятия производились по группам, проводили занятия младшие командиры. У нас было два младших командира, оба поляки, фамилии их не знаю. Командир роты был КУБИЦА — немец. Начальника школы фамилии не знаю, он офицер «СС», кажется, капитан «СС». После строевой подготовки занятия проходили в помещении, где проводились беседы в духе клеветнических выпадов против Советского Союза и воспитания нас в фашистском духе. В частности, широко насаждался антисемитизм и прививалась ненависть ко всему советскому. В частности, в отношении еврейского населения немцы говорили, что они должны находиться в лагерях за проволокой и должны уничтожаться, что фактически и делалось. Были занятия специального назначения, в отношении несения караульной и конвойной службы заключенных. Нам говорили, что если заключенный стоит у проволоки лагеря или подходит к вышке, то нужно стрелять. Если остановились на пост, то давался дополнительный инструктаж на месте, если конвоируешь заключенного на работу, и если он делает попытку бежать, то его нужно было стрелять на месте, не велено было им также общаться с польским населением, не разговаривать с польским населением. Также проходили тактические занятия и строевую подготовку. Были в школе и практические занятия.

ВОПРОС: Сколько времени обучались в школе?

ОТВЕТ: Мы приехали в конце июня 1942 года, пробыли там 3 месяца, затем были переброшены в Люблин.

ВОПРОС Вопрос: Какие предметы преподавались в школе?

ОТВЕТ: В основном была строевая и огневая подготовки. Проходили изучение конвойной и патрульной службы. Подвергались антисоветской обработке, т. е. читали нам профашистские лекции и беседы.

ВОПРОС: Школа была засекречена[566]?

ОТВЕТ: Утвердительно ответить не могу. Вначале нас называли «Украинская полиция», затем «вахманшафт», что означает «сторожевое объединение», а затем, в дальнейшем говорили, что мы относимся к войскам «СС». Когда выезжали на выселение еврейского населения, то давали инструктаж на месте.

ВОПРОС: К чему сводился этот инструктаж?