Собирали злато, да черепками богаты

Способ решения материальных проблем был выбран тривиальный – деньги предполагалось получить в наборе с мужем. По счастью, происхождением покойные родители Анну Платоновну не обидели: не княжна, конечно, но дворянка со всех сторон. Оставалось только найти подходящую «жертву». Целый год Анна Платоновна жила в долг, беря деньги у всех ухажёров, которым, конечно, не приходило в голову требовать их возвращения у благородной красавицы. Анна Платоновна прекрасно играла свою роль: она кокетничала со всеми, но ни с кем не доводила дела до серьёзных отношений, она жила в долг, но нанимала приличную квартиру, устраивала вечера для друзей и одевалась у лучших портных, она производила впечатление образованностью и начитанностью, она рассказывала о своей благородной, но бедной семье, в которой отец оказывался уже не пьяницей-ничтожеством, но добродетельнейшим человеком, потерпевшим на службе за правду и сошедшим до срока в могилу, оставив единственную дочь сиротой, лишённой наследства. Через год такой активной жизни на обеде у одного из добрых знакомых Анна Платоновна была представлена генералу Дагомыжскому. Несмотря на то, что генерал слыл человеком суровым, особенно, после смерти жены, она решила, во что бы то ни стало, стать новой генеральшей. Трудности Анну Платоновну не пугали никогда, а лишь будили в ней азарт.

И почему так легко оказывается молодой красотке убедить старика в своей к нему неземной страсти? Вероятно, это тешит их самолюбие. Анна Платоновна была прекрасным психологом и очень хорошо знала слабые места нужных людей, играя на них виртуозно и легко. Самолюбие генерала было велико. Ему доставляло удовольствие общество красивой молодой женщины, ему льстили завистливые взгляды, обращённые на них, когда они появлялись вместе, ему нравилось бывать где-либо в обществе такого прелестного создания, демонстрировать его, как некое ценное своё приобретение, подобно тому как коллекционер хвастает перед друзьями добытой старинной скульптурой или картиной. На этой слабости и сыграла Анна Платоновна и вскоре добилась необходимого результата: генерал был побеждён и предложил ей руку и сердце.

Став генеральшей Дагомыжской, Анна Платоновна вздохнула полной грудью. Теперь можно было жить по-настоящему, весело и беззаботно! У неё был огромный, прекрасно обставленный дом с прислугой, собственный выезд, она одевалась у Шумской, заказывала платья в Париже, а шляпки в Англии, она не пропускала ни одного сколько-нибудь значимого светского мероприятия… Муж смотрел на её веселье снисходительно, как смотрят на проказы балованного, но любимого ребёнка, и Анна Платоновна чувствовала к нему за это некоторую благодарность.

Но прошло немного времени, и молодой генеральше стало скучно. Светская жизнь надоела ей, её пытливый ум не находил в ней интереса, потому что любого человека она уже видела насквозь, знала точно, что и как скажет он в той или иной ситуации. Светские люди стали казаться ей жалкими и пустыми, выдумывающими себя, а собственный муж – непоправимо скучным и отставшим от жизни. Тогда Анна Платоновна затворилась дома и принялась том за томом читать все книги и журналы, какие ей попадались под руку. Генерал большую часть времени проводил на службе, часто уезжал верхом или затворялся в своей библиотеке, читая по выбору историю Карамзина или романы Вальтера Скотта. Из всего читаемого Анну Платоновну захватила философия, даже излюбленная поэзия побледнела перед ней. И среди ряда философов огненными буквами блеснуло одно имя – Ницше. Читая его, Анна Платоновна то и дело натыкалась на мысли, так или иначе являвшиеся уже в ней, но не находившие верного словесного выражение. Нет, она не стала последовательницей немецкого философа, прочтя его труды, она стала ею, ещё не зная их, а теперь лишь обнаружила законченную форму всего того мировоззрения, которое сложилось в ней. Философия так увлекла Анну Платоновну, что она стала посещать различные философские кружки, собрания, лекции, выискивая места, где можно услышать что-то новое или хотя бы любопытное. В ходе этих поисков попала она и в квартиру на Сивцевом Вражке. Доморощенное «ницшианство» новоявленного проповедника, разумеется, не было для неё новым, но казалось забавным и до некоторой степени развлекало.

Сухой философии невозможно подчинить себе все инстинкты молодой, красивой женщины. Ещё только ища подходящего мужа, Анна Платоновна решила до свадьбы соблюдать себя, чтобы не отпугнуть потенциального супруга, а уж после неё непременно завести любовника. А, может, и не одного… Ведь это же так естественно!