Соблазни меня на рассвете (ЛП)

Уин тихо сидела рядом с Меррипеном. Она слушала, как разговаривают мужчины, но ее слишком занимало то, что их окружало. Vardo был старым, но очень аккуратным, мебель чистой и опрятной. Слабый, терпкий запах дыма словно сочился из стен, из досок, пропахших тысячами блюд, которые когда-то готовились здесь. Снаружи играли дети, смеялись и спорили. Было странно думать, что этот фургон - единственное укрытие семьи от всего остального мира. Нехватка таких мест вынуждала цыган жить в основном на открытом воздухе. И хотя такая жизнь была для нее в новинку, в ней было столько свободы…

Уин могла представить себе Кэма, живущего такой жизнью, он бы привык к ней, но не Кев. В нем всегда будет что-то, заставляющее его все контролировать и руководить тем, что его окружает. Строить, организовывать. Слишком долго прожив с такими как она, он научился их понимать. А поняв, стал все больше походить на них.

Она задумалась над тем, что же он чувствует теперь, когда его цыганское прошлое, наконец, раскрыто, а всем догадкам дано объяснение. Он казался абсолютно спокойным и бесстрастным, но любой почувствовал бы себя выбитым из колеи, пережив подобное.

- … столько времени прошло, - говорил Кэм, - интересно, грозит ли нам все еще опасность? Жив ли наш отец?

- Это довольно легко узнать, - ответил Меррипен и мрачно добавил: - Пожалуй, он не обрадуется, если обнаружит, что мы все еще живы.

- Вы более-менее в безопасности, пока остаетесь цыганами, - сказала Ноа. - Но если Кев назовется наследником Кавана и попытается занять это место, у вас начнутся неприятности.

Меррипен презрительно фыркнул.

- С какой стати мне это делать?

Ноа пожал плечами.

- Ни один цыган не стал бы. Но ты наполовину gadjo.

- Мне не нужен ни титул, ни то, что к нему прилагается, - твердо заявил Меррипен. - И я не желаю иметь никакого отношения к Коулам, лорду Кавану или еще каким-нибудь там ирландцам.

- И забудешь про часть себя? - спросил Кэм.

- Я провел большую часть жизни, не зная о своей ирландской половине. Так что мне совсем не трудно забыть о ней сейчас.

В vardo вошел мальчик, чтобы сказать, что носилки готовы.

- Хорошо, - решительно сказал Меррипен. - Я помогу ему выйти, а он…

- О, нет, - простонал Кэм, нахмурившись. - Я не позволю, чтобы меня несли в Рэмси-Хаус на носилках.

Меррипен нахмурил брови.

- Ты не в том состоянии, чтобы ехать верхом. Ты упадешь и сломаешь себе шею.

- Я смогу, - упрямо повторил Кэм. - Это недалеко.

- Ты свалишься с лошади!

- Я не поеду на носилках. Это перепугает Амелию.

- Ты сильнее тревожишься не об Амелии, а своей задетой гордости. На носилках, и хватит споров.

- Да пошел ты, - огрызнулся Кэм.

Уин и Ноа обменялись встревоженными взглядами. Казалось, братья готовы перейти к рукопашной.

- Как барон, я могу помочь разрешить этот спор…, - осторожно начал Ноа.

Меррипен и Кэм в один голос ответили:

- Нет.

- Кев, - прошептала Уин, - он может поехать со мной? Он мог бы сесть сзади и держаться за меня, чтобы не упасть.

- Да, - тут же вступился Кэм. - Так и сделаем.

Меррипен сердито поглядел на них обоих.

- Я тоже поеду, - сказал Ноа со слабой улыбкой. - На своей лошади. Пойду скажу сыну, чтобы оседлал ее. - Он замолчал. - Подождете еще пару минут? Вам нужно увидеть ваших кузенов. И у меня жена и дети, которых я хотел бы с вами познакомить, и…

- Позже, - сказала Меррипен. - Мне нужно как можно скорее отвезти брата к его жене.

- Ясно.

Когда Ноа вышел, Кэм невидящим взглядом уставился в мутные остатки чая.

- О чем ты думаешь? - спросил Меррипен.

- Интересно, есть ли у нашего отца дети от второй жены. И если есть, то сколько? Есть ли у нас сводные братья и сестры, о которых мы не знаем?

Меррипен прищурил глаза.

- Какая разница?

- Они - наша родня.

Меррипен театральным жестом стукнул себя по лбу ладонью.

- У нас есть Хатауэи, а теперь и больше дюжины цыган, которые, скорее всего, наши кузены и кузины. Сколько еще треклятой родни тебе надо?

Кэм лишь улыбнулся.

Вовсе неудивительно, что поместье Рэмси было охвачен волнением. Хатауэи, мисс Маркс, слуги, местные констебль и доктор - все собрались в холле. Так как короткий путь лишил Кэма последних сил, ему пришлось опереться на Меррипена, пока они шли к дому.

Их тут же окружила семья, а Амелия сквозь толпу пробралась к мужу. Она с облегчением всхлипнула, добравшись до него, и борясь со слезами, не в силах остановиться, стала гладить его грудь и лицо. Отпустив Меррипена, Кэм обнял Амелию, почти положив голову ей на плечо. Они молча стояли посреди поднявшейся суматохи. Одна ее ладонь скользнула в его волосы, пальцы зарылись в темные пряди. Кэм прошептал что-то ей на ухо, что-то нежное и утешающее. А потом пошатнулся, так что Амелии пришлось обнять его покрепче, а Кеву придержать за плечи.

Кэм поднял голову и посмотрел на жену.

- Я выпил немного кофе сегодня утром, - сообщил он ей. - Мне не понравилось.

- Я слышала, - сказала Амелия, гладя пальцами его грудь. Она украдкой обеспокоено глянула на Кева. - У него взгляд какой-то рассеянный.