Соблазняющий разум. Как выбор сексуального партнера повлиял на эволюцию человеческой природы

Внимание к новизне – одно из фундаментальных психологических смещений, которые могли значительно повлиять на эволюцию брачных демонстраций. В “Происхождении человека…” Дарвин отмечал: “По-видимому, даже просто новизна сама по себе, сами изменения как таковые действуют иногда на самок птиц привлекающе, подобно тому, как действуют на нас перемены моды”[95]

. Дарвин считал, что стремление к новизне было неукротимой движущей силой полового отбора и именно оно могло бы объяснить стремительную эволюцию брачных украшений. В последние годы удалось получить более прямые доказательства неофилии при выборе партнера. Оказалось, например, что самки некоторых видов птиц предпочитают самцов с самым обширным песенным репертуаром, включающим разнообразные музыкальные новшества. Возможно, “креативность” песен черных дроздов, соловьев, камышовок-барсучков, пересмешников, попугаев и майн связана именно с этим.

Особенно сильно неофилия выражена у приматов. Это хорошо показано в мультипликационном сериале “Любопытный Джордж”, где главный герой – шимпанзе. Приматы игривы, изобретательны и склонны к исследовательскому поведению. Человекообразные обезьяны в зоопарках могут легко заскучать, им необходимы богатая стимулами среда и общество других обезьян, с которыми можно взаимодействовать. Пока неясно, играет ли неофилия какую-то роль в выборе партнера у обезьян, однако приматолог Мередит Смолл утверждала, что “единственный стойкий интерес, который разделяют все приматы – это интерес к новизне и разнообразию”. Самки шимпанзе иногда идут на значительный риск, чтобы спариться с новыми самцами не из своей группы.

В современных человеческих обществах именно благодаря неофилии так популярны искусство, музыка, телевидение, кино, печатная продукция, наркотические вещества, порнография, путешествия, мода и индустрия исследований – все то, на чем держится значительная часть мировой экономики. До появления этих отраслей промышленности нам приходилось самим развлекать друг друга на просторах африканской саванны, и, возможно, наша неофилия требовала от партнеров невиданных по креативности демонстраций. Раз потребность в новизне характерна для человекообразных обезьян и в еще большей степени для современных людей, вполне вероятно, что ее испытывали и наши предки.

В таком случае человеческая креативность могла появиться в результате полового отбора как средство от скуки. Вероятно, вместе с тем, как мозг наших предков становился все больше и умнее, росла и неофилия. Скука становилась все мучительнее. Особи, надоедавшие своим партнерам уже через несколько дней или недель, не могли создавать долговременные союзы, которые способствовали высокому репродуктивному успеху. Обладатели не слишком креативного мозга не могли обеспечить партнеру постоянный приток новизны и потому оставляли меньше потомства. Этого уже было бы достаточно для развития креативности.

Когнитивным богатством единственного креативного партнера потенциально можно заменить физическое разнообразие, предоставляемое чередой кратковременных партнеров. Шахерезада поддерживала интерес царя потоком новых историй, заменяя поток новых женщин, которым он наслаждался ранее. Но это не означает, что креативность сразу появилась как средство цементирования пар. Более вероятно, что особи, которые стремились надолго сохранить интерес партнера, обнаружили, что творческое, игривое, новаторское поведение стратегически эффективно для поддержания союза. По сути, оно не дает партнеру броситься в чужие объятия от скуки.

Выбор партнера поддерживал непредсказуемость не на всех уровнях поведения. Например, предсказуемая доброта, как и предсказуемая верность должны были цениться. Для успешного сотрудничества необходимо, чтобы партнеры могли предвидеть намерения и нужды друг друга. Кроме того, поверхностные или опасные формы непредсказуемого поведения едва ли могли казаться привлекательными. Эпилептические припадки по своей форме соответствуют протеизму, однако никто не считает их чем-то креативным. Стратегия бешеной собаки может быть эффективной в запугивании подчиненных (и любовников, которые хотят уйти), но она не добавляет сексуальной привлекательности.