Собрание сочинений по психопатологии. В двух томах. Том 1

Когда же первый восторг от достоверности результатов, которые можно получить таким путем — кого могло бы оставить равнодушным чтение вводной статьи к психологическим работам Крэппелина! — остался позади, следует разочарование: осознание, что на этом пути создано бесчисленное множество бесплодных, безразличных работ, и что стремление к «объективному» в восхождении к определенной твердолобости, которая хочет допустить только «объективное», как раз действует парализующе на цели познания, которые предполагались, когда первоначально обратились к психопатологии. При всем восхищении «объективным» это начальное намерение познания восстает против порабощения им же; оно осознает, что эти объективные методы составляют только одно, даже и весьма ценное вспомогательное средство

для психопатологии, но они не в состоянии образовать эту науку. С определенным избавлением отсюда вытекает понимание, что имеется еще второй ряд методов, которые всегда использовались, но не потому, что речь идет о примитивной позиции науки, а потому, что они имеют основу в существе дела. Это методы «понимания» и понятийной переработки наших «переживаний чувствования», тех переживаний, которые образуют своеобразную основу психологического и психопатологического исследования, когда оно полностью лежит в собственной области. Можно было бы сравнить способность к переживаниям чувствования как особый орган наблюдения психопатолога с органами чувств, которые являются средством химических, гистологических и других наблюдений. Восприятия органов чувств нуждаются в сравнении между собой и в критике, так же и переживания чувствования; и то, и другое требует создания благоприятных условий для их действенности, органы чувств — особых физических условий, аппаратов и т. д., чувствование — методов побуждения больного к, по возможности, многообразным подходящим для него, понятным высказываниям. Здесь развивается второй ряд методов проверки интеллекта. Эти методы приводят к «объективным» данным, не из-за них самих, а только если они подходят для «понимания»; их сущность не в измерении приборами и т. п., а, с одной стороны, в развитиях понятий, которые делают «понимание» и «чувствование» насколько возможно передаваемыми, и, с другой стороны, рекомендации по планомерному общению с больным в постановке вопросов и заданий. Для таких исследований понятие «объективности» имеет иное значение, чем для первых. Оно состоит не в чувственно воспринимаемом, измеренном или подсчитанном, а в «правильности» определенного «чувствования» или определенного «понимания». Предполагая наличие органа способности к чувство-

¹

Ригер (Описание расстройств интеллекта вследствие травмы мозга вместе с проектом общеупотребительного метода проверки интеллекта. Verhandl. d. phys.-med. Gesellsch. in Würzburg. 1888) приводит в своей прекрасной основополагающей работе одно место из Лейбница. Тот говорит «об определенном искусстве спрашивать, при тех случаях, когда можно видеть и говорить о странных вещах или лицах, о которых нужно многое узнать; для того, чтобы, собственно, использовать такое мимолетное и невозвратимое стечение обстоятельств и после этого не быть злым на самого себя, что то или иное не спросил и не наблюдал». И Лейбниц считает, что даже плохая голова «с дополнительными преимуществами», а именно установленным методом опроеа, могла бы превзойти лучшую.

ванию (как для гистолога должен предполагаться глаз), эмпирическое решение об этой правильности с помощью сравнения и критики «переживаний чувствования» в принципе достигается так же хорошо, как для восприятия органами чувств.

Эти общие и необязательные замечания, которые для обоснования их правильности наверняка нуждаются в подробном логическом рассуждении и дальнейшем анализе, должны только наметить основные направления, в которых мы хотам рассмотреть область нашего реферата.