Собрание сочинений. Том 8

То в блаженстве любви, то в агонииты раздаривала свой дар,молодая Этери Когония,как абхазская Сара Бернар.Но придумала злость неизлитая,та, что бездари мрачно таят,с общей кровью – актеров и зрителей,новый – страшный абхазский театр.Что-то жизни цена не повысиласьот замены знамен, как гардин.Превратилась везде независимостьлишь в зависимость от гордынь.Постарела Этери Когония,но похожею стала с тех порна себя же, а не на кого-нибудь —на абхазку, сошедшую с гор.Не осколком ее оцарапали,когда с рынка спешила, держастаричка-петуха кверху лапами,ожидающего ножа.

Ее целою бомбой ударили,и задергались, будто крюки,петушиные лапы, удавленныемертвой хваткой крестьянской руки.«Петька» в крик, а соседей сбежалось-то!Пальцы вздрогнули, стали добрейи посмертно разжались от жалостик предназначенной жертве своей.А петух был худущий, жилистый,голодающий был старичок.Было видно – стоять еле силитсяи заваливается на бочок.Но пошел хромоватым калекою,и по ноте, хотя и тишком,срепетировал кукареканье,и затряс пожилым гребешком.И жемчужинку без сожалениясклюнул он, как последнейший дар,с разбежавшегося ожерелиясостоявшейся Сары Бернар.30 августа 1994

Украинское

Я, конечно, родился в России,но когда-то, в иных временах,во Днепре мою душу крестилии Шевченко, и Мономах.Я люблю Украину за нежность,за шевченковский шепот полей.Уважаю ее незалежность,оселедцы ее ковылей.Как же может любовь испаритьсяустоявшая в страшной беде,испариться из-за кипарисовда корабликов на воде?И я плюну в сучьего сына,озверевшего от вранья,если скажет, что Украина —это родина не моя.1994

Напутствие

М. Кацу

Надо собственные ногидонашивать,и дорогу у дорогине спрашивать.Пусть сама дорога спросит,как ей выгнуться,нас полюбит и не бросит,даст нам выбраться.Все пророки – лжепророки,но в безбожии,наши женщины – дорогив бездорожии.Пусть судьба им не отплатитни морщиночкой,и не капнет им на платьяни борщиночкой.Надо так любить любимыхи детей своих,чтоб злодеям стыдно былов их злодействиях.Каждый носит сам дорогу

в своей совести.То ли к власти, то ли к Богу —выбор собственный.И еще одна заботапусть прибавится —стать дорогой для кого-тоне предательской.Быть своим там, где дубравыи поля тихи,и подальше быть от славыи политики.И у гроба на погостес речью длинноюне сползти к могиле в гостивместе с глиною.Перед смертью не метаться.С ней условитьсяи навек в живых остаться,как пословица.Нью-Йорк – ст. Зима – Братск, апрель 1994

Цензура равнодушьем