Собрание сочинений в 15 томах. Том первый

Бронзовый бюст задёрнут белым полотном. Завтра в десять тридцать, когда молодые поедут из сельсовета уже расписанные, в законе, грянут тут торжества. Тогда-то и сдёрнут покрывало. И поручено это сделать Маричке и Богдану. Как-никак Маричка всё же ученица Юрка Юрьевича, наследница.

В смятении Маричка пятится от Юрка Юрьевича.

Ей кажется, он живой. Стоит и понапрасну не желает терять с нею слова, потому и закрылся от неё белым. Ей припоминается, как он допирал, что ей под пару обязательно нужен кто-то из сельского звания. Не послушала старого. Так вот получай! Получай!

Ниже, ниже опускает Маричка голову, точно прячет лицо от ударов, и проскакивает тёмной тенью мимо белого столба памятника.

Ноги выносят её за село на трассу газопровода. Идёт она споро, срываясь на бег. Ничего! Она разведает всё ещё сегодня! Сколько можно томить себя неизвестностью? Далеко до табора? Двадцать километров? А плевать и на всю сотню! Добегу! Прямо по газу добегу до этих дурацких вагончиков. Узнаю всё ещё до рассвета!

Зацепившись ногой за что-то твёрдое, Маричка со всего маху повалилась на мягкое от дождей месиво. Не чувствуя боли, не вставая, ощупкой обошла пространство вокруг себя, качнулась слабо назад – стукнулась пальцами о гладкий холодный мрамор надгробной плиты. Вскинула глаза – еле различимо виден ближний крест.

"Боже, да я на кладбище!.. – Выстывая нутром, обшарила плиту, осторожно, бережно погладила буковки знакомой надписи, будто ощупью читала, и застонала повинно. – Василёк… Василько… – Невесть каким чутьём Маричка догадалась, что плита сдвинута немного вбок. – Кому же ты, горький, помешал?.."

Могила агронома Василя Торбы, была на окрайке у самой трассы. Эти газовые архаровцы, которых Богдан зовёт солдатами, задели гусеницей, и плита, обломившись, чуть отжалась, посторонилась под стальным натиском тяжести. Споткнулась об угол щербатой этой плиты и сама Маричка.

"Мёртвые достают и из могилы, – разбито подумала, с тихими слезами прижимаясь лицом к холоду мокрой плиты. – Прости, Василько, прости… Господи-и… Как я могла? Ка-ак?.. Клялась тебе в верности… А куда повернулось? Милый, прости, я и шага больше не кину к тем вагончикам. Наш уговор быть вместе я помню. Помню каждое слово нашей любви. Как бы я хотела навсегда остаться здесь с тобой… Помоги только наложить на себя руки, помоги переступить этот порожек – страх… Молчишь?..»

Они вместе учились. В одном классе всегда, за одной партой всегда. Даже в один институт поступили. Василь был агрономом в Истоке, Маричка всё вела звено, став и агрономом. Сговорились пожениться.

…Однажды осенью – добрый урожай был уже снят – ребятёжь утянулась на выходные в туристский поход по горам. Завеялась Бог знай в какую глушь.

Словно из ковша ударил дождина.

Рассыпался народ по уютным палаткам.

Вдруг в главную палатку влетает парень. Орёт:

– Лес горит!

Василь выронил из объятий Маричку.

За топор и к огню.

Совсем рядом проходила высоковольтная линия. Ветер оборвал провод, нахлестнул на дерево. Пошёл дым. Ветви, на которых висел провод, обуглились, отвалились; провод соскользнул на землю. Вокруг него почернели, задымились опалые листья, трава.

«Провод перечеркнул тропинку… Ходят люди, скот… Надо, – решает подбегавший Василь, – повыше отсечь… Чтоб не мог достать человека!»

Василь с бегу прицеливается топором к проводу, что свисал вдоль столба. «Если точно попасть, можно перерубить на столбе».

Метнул Василь топор. Мимо!

«Кину ещё!»

Рванулся к топору.

Надо бы обминуть простор у провода – забыл про осторожность, забыл про всё на свете, бросился напрямик. И в нескольких шагах от провода, судорожно дёрнувшись, опрокинулся навзничь. Подскочившая Маричка вальнулась оттащить. Едва коснулась Василька, её так стегануло, что она сама не своя отлетела назад.

Под тугим, навалистым дождём, по грязи непролазной бегом несли Василя на брезенте в ближайшее селенье, в больничку.

Наконец вот и больничка.

Навстречу вышел на крыльцо хирург. Помог внести в приёмный покой. Открыл Василю глаза.

– В морг.

Сказано это было так спокойно-убийственно, что ребята чуть не попадали в обморок от немого возмущения.

– Да, да, – трудно сдерживая гнев, продолжал хирург. – Мгновенная смерть. Удивляться нечему. Шесть тысяч вольт, миряне, это не укус комарика, чёрт его батьку бей! И не смотрите на меня волками. Лично все вы виноваты, что он мёртв… Эх, молодёжь, с золотом кончаете школы-институты! Неужели никому и в голову не пришло на месте оказать первую помощь?!

– Каку-ую? – вырвалось у всех разом.

– Искусственное дыхание, наружный массаж сердца…

Все понуро уставились в пол. Все вроде что-то такое и слышали, но как оно делается, никто и понятия не имел.

– Прошло всего полчаса, – буркнула Маричка. – Разве уже поздно?

Медик укоризненно покачал головой.