Собрание сочинений в 8 томах. Том 1. Рассказы и повести; Скандалист, или Вечера на Васильевском острове: Роман

Положив две карты рубашками вверх, франт принялся, медленно выдвигая нижнюю карту, натягивать себе очко. Старик глядел на него равнодушными глазами.

— Просадил, — сказал банкомет, бросая карты на стол.

Банк перешел к старику. Собрав карты на столе и вложив их в левую руку, он быстро стасовал колоду. Рука приподнялась вверх, снова щелкнула и упала на стол с металлическим стуком.

Вуд, блестя глазами, закурил и вновь прошелся по притону.

Спустя несколько минут франтоватый парень, проигравшись дотла, о чем-то горячо заговорил со стариком, бросил карты, плюнул, пошел к прилавку. Костлявый партнер исчез куда-то.

Старик остался один за столом.

Франтоватый парень выпил водки из пивного стакана, притопнул ногой и затянул сладким тенором:

ПозарасталиМохом дорожки,Где проходилиМилого ножки.

Мужик в поддевке, стоявший за прилавком, тотчас подтянул:

Позарастали,Попропадали,

Где мы с тобою,Мой милый, гуляли…

И уже весь притон пел:

Позарастали,Попропадали,Где мы с тобоюЦветики рвали…

Старик сидел неподвижно, глядя перед собой равнодушными и усталыми глазами. Левая рука, которая, казалось бы, ничем не отличалась от правой, закинутая назад, свисала со спинки стула.

Вуд, наклонившись всем телом и заслоняя собой фигуру старика, вытащил иглу и с силой вколол ее в руку повыше кисти.

Старик не обернулся. Вуд беззвучно рассмеялся и, блестя глазами, вытащил иглу.

Притон гремел:

В комнатке тихойЗа ширмочка́миСтоит кроваткаС подушечка́ми.

Дверь распахнулась с пронзительным свистом, визгливый женский голос прокричал:

— Фа-ра-оны!..

Старик вскочил и, осторожно пробираясь вдоль стены, к стене спиной, свернул, прихрамывая, в темный коридор. Вуд, не спуская с него взгляда, прошел за ним крадущимися шагами.

Внезапно в темноте снизу замаячил свет. Что-то черное мелькнуло в свету и тотчас же исчезло.

Вуд осторожно подошел ближе: подъемный люк вел на круговую лестницу.

Подождав, пока шаги умолкли внизу, Вуд прикрыл за собой люк и спустился по лестнице.

Пробежав через небольшой двор, он вышел на Лиговку. Невдалеке под фонарем он различил четкую фигуру. Осторожно ступая, перебегая в тени вдоль заборов, он приблизился к старику. Вдруг ветер донес до него песню. Старик пел глуховатым голосом, слегка помахивая в такт правой рукой:

А на кроваткеМилка лежала,На правой ручкеДружка держала.«Милая Дуся,Я не боюся, —Мене зачалют,

Я откуплюся».

7

Старик с искусственной рукой пересек Знаменскую площадь, прошел по Лиговке до Мальцевского рынка и свернул вдоль решетки сада по Бассейной.

Агент шел за ним, избегая освещенных мест. Походка его приобрела эластичность, мягкость. Опустив голову и подняв воротник пальто, он скользил в снегу, прячась за каждым выступом дома.

Старик пересек Большую Болотную, прошел дальше и на углу 10-й Рождественской и Суворовского купил газету. В ясном свете фонарей он пошел дальше по 10-й Рождественской, покачивая в такт шагам левой рукой.

Едва только четкая фигура скрылась в тени огромного углового дома, агент быстро перебежал дорогу и осторожно выглянул из-за угла.

Старик исчез. Вуд прошел несколько шагов, заглянул в переулок — никого не было видно в снегу — и остановился неподвижно.

Спустя несколько минут мимо него в ворота дома прошел китаец.

Вуд отошел немного назад, закурил и, выдвинув нижнюю челюсть, опустив углы губ, беззвучно рассмеялся.

Немного погодя за первым китайцем последовал второй, потом третий.

Вуд бросил папиросу и, пройдя небольшой дворик, наугад постучал в двери.

— Ктоа таам?

— Свой, отворите, пожалуйста.

Подслеповатый китаец без шума отворил дверь.

— Простите, — сказал Вуд, — не могу ли я увидеть…

Он остановился, не зная, кого назвать, — китаец, не слушая, распахнул перед ним двери.

Вуд прошел коридор, освещенный коптящей лампой. Китаец исчез.

Вуд отворил дверь и остановился на пороге неподвижно, вскинув брови.

— Раостуй, господин, — сказал пожилой китаец, сидевший на табурете возле двери.

— Здравствуйте, — отвечал Вуд.

Они помолчали немного.

— Пеарвый рааз? — спросил китаец.

— Первый раз, — отвечал Вуд, улыбнувшись.

Китаец встал и отворил двери во вторую комнату. Вуд сделал несколько шагов и остановился, зорко оглядываясь.

Комната вдоль по стенам была прорезана низкими нарами.

Кое-где на грудах тряпок лежали с полузакрытыми глазами китайцы. Старик с искусственной рукой растянулся на низкой кушетке, недалеко от двери.

Подслеповатый китаец, неслышно ступая, указал Вуду свободное место на нарах. Немного погодя он принес трубку и несколько кубиков опия. Агент лег, и китаец, сунув ему в зубы мундштук, принялся вмазывать опий в трубку.

Стараясь не дышать грудью, Вуд начал втягивать дым пожелтевшими губами.

«Главное — система. Ни одного шага нельзя делать без системы».