Где август тот, когда я в первый разПриехал в уголок ваш безмятежныйИ, как родных, вдруг полюбил всех вас,В лесах Рафаловки, задумчивой и нежной?Я полюбил ваш дом, где жизнь идетС какой-то аккуратностью немецкой,Портреты предков, кипы старых нот,И солнце яркое, и смех в обширной детской.Казалось мне, здесь оживают вновьПредания моих погибших весен,И снова улыбалась мне любовьВ безмолвном сумраке благоуханных сосен.О, эти дни на Золотой Горе,Сухой песок, в лазури облак нежный,И сосны строгие, как в алтаре,И тишина кругом, и всюду — лес безбрежный.Над вами Бог простер с любовью длань:Как май, цвели на материнском лоне,Маруся, робкая и дикая, как лань,И Топка резвая, и розовая Соня.Такой кругом дышал небесный мир,Ни облака на чистом поднебесьи…Охотники съезжалися на пирК трем братьям, как цари прославленным в Полесьи.Но грозный враг нагрянул на Волынь,Заливши кровью нивы золотые.Хозяин, дом свой ласковый покинь,Смени твой мирный труд на бури боевые.Перед тобой не раз бежал кабанИ резвых коз сшибал ты пулей меткой.Тебя зовет гремящий барабан,Ты по родным лесам блуждаешь за разведкой.Но что за грусть овеяла твой дом,Куда ты медлишь радостным возвратом…Уже твой след исчез в дыму седом,Мы за тобой летим к заоблачным Карпатам.Но близок день, ты будешь с нами здесь,Женой, детьми ласкаем и лелеем,И будет вновь твой дом исполнен весьОбильем, миром, хлебом и елеем.Пускай скорей приходит этот час…Я ж не забуду в смене лет и весенМолитвы той, что я сложил за васВ тени Рафаловских, любимых, милых сосен.
Старик октябрь, ты стал неузнаваем:Давно ль я трепетал железных рук твоих?Но ты пришел, — и веешь кротким раем,Ты — ласков, нежен, сумрачен и тих.Пусть дни черны, и серебристый инейОкутал сад и дальние кусты,Пусть с каждым днем все глуше и пустынней,Спустилась ночь, дрова трещат в камине…Старик октябрь, нет, мне не страшен ты.Грози другим, как мне грозил, бывало,Стуча в окно могильною киркой!Мой май увял, но сердце не увяло:В нем ясное блаженство и покой.И призраки, поднявшись из могил,Ко мне слетаются в молчанье полуночи,И, кажется, мне прямо смотрят в очиВсе милые, кого я схоронил.Вы мне приносите благословенье,И озарил загробный ваш приветКанун и полночь моего рожденья.Пора за труд: мне двадцать девять лет.