На петлях ржавых не скрипят ворота,И не блестит из-за прибрежных ивПруд, превратившийся в стоячее болото, —Когда-то синевой сверкающий залив.Заглохли цветники, и розы одичали,В шиповник превратясь. Одни ползут вьюны,Да высоко стоят кусты ивана-чаяУ истлевающей разрушенной стены.Где прежде дом стоял, трех поколений зритель,Крапива разрослась на грудах кирпича…Но в рощах, как и встарь, летает дух-хранитель,Слова утешные мне на ухо шепча.Зеленый, влажный мир! Когда-то заколдованТы предо мной лежал, и, к этим берегамМагическою силою прикован,Я гимны пел твоим богиням и богам!Я взором пил лазурь в тени глухого сада,Молясь на бабочек, на изумрудный мох…Из каждого дупла смеялась мне дриада,И в каждом всплеске волн я слышал нежный вздох.Примолкли вы теперь, растительные души,Ловившие меня в мгновенный плен…Чем далее иду, тем диче все и глуше.Трава доходит до колен.И, устремляясь вверх от мусора и глины,Как бы навек презревши прах,Купают ели-исполиныСвои вершины в небесах.Суровые друзья, вы верно сторожилиПриют семейных нег, искусства и наук,Где мой отец, мой дед, уснувшие в могиле,Страдали, мыслили — теперь идет их внук.Иссякли родники, на месте роз — шиповник,Одни лишь вы остались те ж.И на свиданье к вам пришел я, как любовник,Под сумрак ваш, который вечно свеж.Нетленна зелень вашей хвои.И как слеза чиста прозрачная смолаНа вековой коре. Крушенье роковоеЛишь ваша мощь пережила.Так и в душе моей ни роз, ни струйной влаги,Но из развалин, глины и песка,Как вы, могучая и полная отваги,Восходит мысль в лазурь, за облака.