События и судьбы

Вот идут по перрону Ярославского вокзала только что прибывшие пассажиры поезда «Вятка»

Внук с бабушкой:

-Лико, бауш, Москва– те сколь баска да велика! Эко народу– то кма.

– Нечо боле баять. Здись-ка брылу – то не распушшай да зенки – те разинь, а то пестерь – от уташшат. Не потеряй мотри. Песпешай – дожж будет, замочит фсё нашо имушшество-то.

Старик объясняет попутчице:

– Г доцери приехау. Повидацця. Онна дочи – то у меня. Мати – то ужо стара стала. Ко смерти нашо дело подвигаецця.

Молодая девка объясняет, встретившим ее родственникам:

– На враця хоцу уцицця, буди на фелшора.

Стайка школьников, приехавшая на экскурсию в Москву.

– Учительнича баяла – сперва в чентер на Красну плошшадь надо. Туды и пойдем.

Удивительно и то, что эта связь взаимна и носит порой какой-то мистический характер. Однажды осенью, будучи в районе близ их родины в суете забот командировки, мне вдруг совершенно беспричинно захотелось сделать им сюрприз. Всё сложилось просто, удачно и быстро: у хозяйки дома я купил отборный лук-репку, а на почте нашелся подходящий ящик. Их удивлению не было предела, когда пришел этот привет с родных мест. «Мы никак не могли понять, – говорили потом они, – как ты догадался, что у нас проблемы именно с луком».

С годами ностальгия по Вятке и родным пенатам не ослабевает. Не так давно две девяностолетние бабушки рискнули навестить родное село и побродить по милым сердцу просторам. Когда в окошке вагона замелькали остроконечные елочки, они не смогли сдержать слез.

Вид на р. Вятку

2. Две разные ВЕРЫ

Вера Павловна была из простой крестьянской семьи. Крепкие мужчины семьи занимались лесосплавом по рекам Вятке, Каме и Волге, женщины занимались домашним хозяйством и воспитывали детей.

Вера Павловна, как говорят в народе, была «шибко партийной». Идеи революции и социальной справедливости полностью и надолго захватили её ум и душу, и вера эта была крепка.

Постепенно занятия домашним хозяйством отошли у неё на второй план, а женские радости просто не интересовали. Родив в свое время пятерых детей, она переложила их воспитание на мужа. Жили на разных квартирах, часто переезжая. Умерла во младенчестве дочь. Муж устал от такой жизни и, когда дети подросли, ушел к другой женщине, создав нормальную семью.

Дети были умны, здоровы и самостоятельны. Старший сын очень рано пошел работать и скоро стал мастером на все руки. Средний был определен в интернат на гособеспечение, закончил отлично педучилище и университет, готовился к аспирантуре. Младшие браться сидели дома, читали книжки, рисовали, рассматривали картинки старых журналов и газет. Из дома выходили редко, т.к. имели одни штаны на двоих.

Вера Павловна, получив свободу, ушла с головой в партийную работу. Она рано уходила на работу, появлялась дома затемно, много курила, перекусывала, где придется, часто ночевала на рабочем месте. В партийной иерархии она была работником средней руки этакой «рабочей лошадкой», на которую валили всё, пока везёт. А вести она могла много. От природы она была здорова, крепка, энергична и хорошо образованна.

Когда грянула война, старшие сыновья сразу ушли на фронт. Один погиб в августе 1941 года на Корельском фронте. Через два года призвали младших на Дальний Восток.

Когда в пригородном колхозе не осталось мужиков, её на год направили в колхоз – председателем. Жила она в большой холодной колхозной конторе. Как-то летом родственники решили съездить к ней в колхоз, видимо, с тайной надеждой немного подкормиться. Взяли и меня. Прожив одни сутки, вернулись ни с чем. Спали на жестких лавках. У неё ничего своего не было. Остались тоскливые воспоминания пустой избы с обрывками на стенах каких-то плакатов.

После колхоза она работала на почтамте и лектором в обществе «Знание», где специализировалось по атеистической пропаганде, жестоко обличая церковь, как «опиум народа» и утверждая коммунистическую идеологию.

В войну Вера Павловна имела привилегированную продовольственную карточку, положенную ей по партийному рангу. Никаких других привилегий она не имела и не добивалась, продолжала жить в комнате коммуналки в деревянном доме. Робкие намеки родственников на хлопоты по улучшению жилья резко пресекала: «Люди ещё в подвалах живут».

В свободные минуты и праздники любила слушать пластинки

Э. Карузо, Ф. Шаляпина, В. Собинова, могла и сама спеть и сыграть на гитаре. Втайне от всех Вера Павловна писала стихи.