Сочинения в 3 томах. Том 2: Земля Санникова. Рудник "Убогий". Тепловая шахта

Горюнову пришлось взять деньги, чтобы не обидеть Шенка. Вскоре он представил отчет, а затем поступил в университет, чтобы лучше подготовиться к предстоящей экспедиции. К сожалению, она не состоялась до сих пор. Разразилась война с Японией, и академия не могла получить необходимые средства. А по окончании войны Шенк умер, едва сделав первые шаги для осуществления проекта. Не стало ходатая за исследования Северной Сибири, и о ней забыли надолго. Горюнов и Ордин тщетно ждали извещения от Шенка и занялись другими делами. Но отчет, сохранившийся среди бумаг Шенка в архиве академии, послужил материалом для этой книги. Может быть, она возбудит интерес к таинственной Земле Санникова в ком-нибудь из нового поколения и побудит отправиться на поиски ее среди ледяных просторов Северного моря.

Рудник "Убогий"

Ч а с т ь I.

В ОЖИДАНИИ БОЛЬШИХ ПЕРЕМЕН.

I

На далекой окраине Сибири, у самой монгольской границы, среди отрогов Яблонового хребта, в глубокой долине речки Хамары затерялся золотой рудник «Убогий», принадлежащий потомственному почетному гражданину Мишурину.

Рудник получил название «Убогий» тогда, когда Мишурин совсем не рассчитывал на его богатство. Он занял этот отвод только для того, чтобы не иметь слишком близких соседей, у которых его рабочие могли бы обменивать краденое золото на спирт. Но по мере того, как разработка россыпи подвигалась вверх по долине Хамары, содержание золота становилось все большим и большим, и, наконец, на самой вершине, на склоне горы случайно был открыт и источник россыпного золота — богатая жила, первая во всей этой местности.

Газеты печатали восторженные статьи о русской Калифорнии, обнаруженной в диких горах Яблонового хребта. Сам Мишурин и другие золотопромышленники поспешили занять своими заявками всю окрестность и соседние долины. Несколько лет сряду казенный отводчик отмеривал и отводил площади под рудники и прииски с громкими именами: «Миллионный», «Богатый», «Клад», «Золотой сундук», «Драгоценный», «Обещающий», «Желанный» и т.п. Счастливый владелец рудника «Убогого» прогремел на всю Сибирь своими кутежами и безумными тратами денег.

Был конец мая 1908 года, лучшее время года в этой местности. Горы оделись от макушки до подола свежей, сочной зеленью, и аромат молодых листьев березы смешивался со смолистым запахом нежных, мягких игл лиственницы. Осина стояла еще в зеленобуром наряде не вполне развернувшейся листвы, а в более затененных местах покачивала только красными сережками своих цветов. Волнистый ковер молодой зелени рощиц и перелесков чередовался яркими пятнами с темно-розовыми полосами, заросшими кустарником уже отцветавшего багульника, даурского рододендрона. Отдельные розовые мазки местами прорывались среди зелени перелесков.

Погода стояла сухая и теплая; природа зеленела, цвела и ликовала под яркими лучами весеннего солнца. В это время года и людям на руднике «Убогом» жилось лучше и дышалось легче. Весенний воздух и надежды на то, что наступающим летом будет открыто богатое золото, туманили головы и заставляли усиленно биться сердца.

Было утро Духова дня; все работы на руднике вторые сутки стояли. Возле амбаров и конторы было совершенно тихо и безлюдно, в домах служащих жизнь только что просыпалась, а с рабочей улицы уже доносились резкие звуки гармоники и пьяное пение.

Около фабрики, где главная улица поселка переходила в дорогу к горам, по мелкому камню громко застучали лошадиные подковы, и показался всадник — бурят, скакавший курцгалопом. Он был одет в синий ватный халат китайского покроя; длинные рукава, постепенно суживаясь, скрывали руки. Ноги всадника, обутые в неуклюжие монгольские сапоги с загнутыми вверх носками и маленькими, острыми каблучками, били по бокам лошади в такт ее скока. Из-под жесткой черной китайской поярковой шляпы с поднятыми вверх полями и красной шелковой кистью выбивалась косичка и несколько прядей грубых черных волос. Быстрая езда не отразилась на буряте; его смуглое лицо с выдающимися скулами и узкими глазками оставалось совершенно бесстрастным и невозмутимым. Толстая нагайка, висевшая из правого рукава халата, по временам поднималась и слегка, больше для видимости, ударяла по крупу низкорослой, но крепкой пегашки.

Подскакав к большому дому, стоявшему в самом начале улицы, наискосок от фабрики, и круто осадив лошадь, бурят ловко, несмотря на длинный халат, соскочил с седла. Сдернув узду через голову пегашки, он привязал ее к столбу у крыльца. Подвернув полы халата и засунув их за пояс, чтобы не оступиться на крутой лестнице, бурят поднялся тяжелыми шагами на крыльцо, с усилием открыл массивную дверь и прошел в квартиру управляющего рудником.