Согрей меня

– Помолчите, пожалуйста, – Стас опередил её гневный порыв. Взмахнул рукой так властно, что таксист оборвал словесный поток на середине фразы. – Вот так нормально. Тихо. Когда тихо, это хорошо, так и продолжайте.

Но воцарившаяся в салоне спасительная тишина уже не помогала: пульсирующая в висках боль отдавала в шею. Мара постаралась взять себя в руки, но стоило машине въехать на знакомую улицу, едва не упала в обморок.

Дом, в котором она провела замечательные годы, превратился в одно сплошное пепелище. Почерневшие стены, упавшая крыша, покосившиеся балки перекрытий – жалкое зрелище. И если до этого в Маре ещё теплилась надежда, реальность разрушила её окончательно.

Сгорело всё: документы, фотографии, мебель и вещи. Всё, что осталось у Мары: паспорт, смена белья, запасное платье и банковская карта. Хвала прогрессу, который позволял хранить деньги не под подушкой, иначе Марьяна осталась бы не только бездомной, но ещё и нищей.

– Меня сейчас стошнит, – жалобным голосом призналась Мара и с таким несчастным видом посмотрела на Стаса, что тот даже побледнел.

Зато таксист покраснел и оживился, замахал руками, пытаясь выгнать болезненную пассажирку на улицу. Ещё салон испортит, вот это будет номер.

– Не суетитесь, а то удар хватит, – бросил Стас и распахнул дверцу. – Выходи, Мара.

Прикрыв рот рукой, Мара буквально вывалилась в руки Стаса, но на ногах устояла, а от свежего воздуха прояснилась голова. Быть слабой – отвратительно, но рядом со Стасом не стыдно.

– Разберёмся, слышишь? – Стас крепко взял её за плечи и заставил смотреть себе в глаза. – Не нервничай.

Только кивнула: слов, чтобы выразить свою благодарность не было.

И что-то острое кольнуло под ребром. Что-то очень похожее на настоящее чувство.

Глава 24

Мара прикрыла ладошками глаза и тихонько всхлипнула. Стас бы не услышал, если бы в этот момент она не прижалась к нему плечом. Не могла вслух попросить о поддержке, гордая и самостоятельная, привыкшая с любой проблемой справляться в одиночку.

Обхватил рукой узкие плечи, на мгновение зарылся носом в волосы и отпустил.

Пришло время хоть немного разобраться, какого чёрта случилось.

Стас никогда не корчил из себя героя, но и трусом не был. Если ситуация требовала действий, он засучивал рукава и спокойно двигался вперёд, без лишней суеты и нервов. Настя часто ему говорила, что он – бесчувственный сухарь, с ним рядом холодно и неуютно. Бывшей жене нужны были комплименты, красивые слова, вздохи и томные взгляды. Стас так не умел, и, в конце концов, Настя начала искать нужное в чужих объятиях. Перебирала варианты, пока не нашла любовь всей своей жизни.

Уязвлённая мужская гордость всё ещё говорила в Стасе, но с каждым днём её голос становился всё тише и глуше.

Отгоняя непрошенные образы никому не нужного прошлого, Стас махнул рукой таксисту. Заплатил за простой. Водителя не пришлось уговаривать – предложенной суммы хватило, чтобы пару дней торчать на этой улице и не переживать, чем кормить детей.

– Может, в машине останешься? – Стас поддел пальцем подбородок Мары, но она упёрто покачала головой. – Не хочешь? Почему?

– Потому что это мой дом сгорел. А ты не обязан ничем заниматься, это мои проблемы.

Стас почти рассердился. Ну что за невозможная женщина? Разве можно так резко вырубить в мужике рыцаря? Да только усмехнулся, глядя на этот её сердитый профиль и крепко сжатые губы. Ну что за воительница? Очаровательная в своей силе и слабости, которую так боится кому-то показать.

– Стас… прости, а? Я сама не своя, – по привычке положила ладони на щёки Стаса и улыбнулась робко. – Я так… я так тебе благодарна, ты не представляешь, что для меня делаешь. Но я не буду прятаться, не поможет. Даже если, как в детстве, зажмурюсь и залезу под стол, дом не станет прежним.

В её голосе звенели слёзы, а на губах была улыбка – широкая и, если не знать Мару, будто бы искренняя. Скольких людей она уже обманула этой наигранной весёлостью и показной силой?

– Тебя всю трясёт.

– Ничего страшного, не рассыплюсь. Трудности закаляют, – улыбка стала печальнее, и Стас покачал головой.

Всё закрутилось с небывалой скоростью: у сгоревшего дома толпилась добрая кучка ротозеев: соседи, знакомые. Каждый пытался хоть чем-то помочь – Мару любили. Это Стас понял, даже не вглядываясь. Её поддерживали, давали советы, просто обнимали, будто хотели оградить от страшной правды – дома у Мары больше нет. Вместо него осталась кучка углей и головешек.

Пожарные «сматывали» оборудование, и Мару долго мучил начальник расчёта. Стас переключил внимание моложавого светловолосого мужчины с уставшим взглядом на себя, и разговор пошёл быстрее.

Время бежало с неимоверной скоростью, Мару от усталости и пережитого стресса качало, но она стойко держалась, отвечая на все вопросы и уделяя внимание каждому, кто вновь решал к ней подойти. Стасу надоело на это смотреть. Вышел перед толпой, заслоняя собой Марьяну, взмахнул рукой, сказал пару слов, и толпа рассеялась, с опаской глядя на этого мощного бородатого мужика в дорогом пальто.