Сокол

— Ой! А мы пойдем прощаться к тем милым людям, твоим друзьям, Агнессе и Антуану?

— Конечно пойдем…

Обняв жену, молодой человек крепко поцеловал ее в губы. Ах, какая она все-таки была красивая, даже в этом смешном трико — подаренное платье молодой царице не понравилось, слишком уж показалось тяжелым да неудобным, и дома она его не носила.

— Ох, муж мой, какие тут скрипучие ложа… Я вчера думала — сейчас сбежится весь дом!

— А, вот почему ты так закатывала глаза! — расхохотался Максим. — А ну-ка, попробуем на другой кровати, может, она не так скрипит?

Он порывисто поднял жену на руки, целуя в шею…

И в этот момент в дверь настойчиво постучали. Явился портной, тот самый «очень, очень надежный человек», как и было обещано, присланный Якбаалом.

— Я от месье Якба. — Войдя, портной — седенький старичок в аккуратненьком сереньком сюртучке — с достоинством поклонился и вытащил из кармана мерку. — Мне сказано ничему не удивляться. Шьете костюмы для маскарада, месье?

— Да. Можно сказать и так. — Молодой человек жестом пригласил портного в комнату. — Проходите. Брюки и сорочка мне не нужны, вот только куртка… Знаете, нужно что-то типа рабочей блузы.

— Ага, — понятливо кивнул старичок. — В подобных любят щеголять художники на Монмартре. Ой! — Тут он, позабыв про наказ ничему не удивляться, вскинул брови, увидев заглянувшую в комнату Тейю в цирковом трико. — А что будем шить мадемуазель?

— Юбочку покороче!

— Э-ммм… До щиколоток?

— Повыше колен! — подозвав жену, Максим рукой показал — докуда.

Охнув, старик в изумлении опустился на стул и, зябко поежившись, переспросил трагическим шепотом:

— Неужели настолько?! Но это же не юбка! Это же какой-то лоскут!

— Вот его и будете шить. И как можно быстрее. К тому же мадемуазель нужно еще… ммм… нечто вроде короткой ночной рубашки из плотного шелка, цвет подойдет любой… и широкий пояс с блестящей пряжкой.

— Пряжку позолоченную, месье? — старичок наконец-то пришел в себя.

— Да, позолоченную… И противосолнечные очки.

— Лорнет?

— Что? Ладно, пожалуй, обойдемся и без очков.

Встав, портной тщательно — пожалуй, даже более, чем нужно — измерил Тейю, после чего направился к двери, задав по пути один вопрос:

— Когда принести заказ?

— Сегодня к вечеру.

— К вечеру? — снова удивился портной.

— Что, не успеете?

— Успею. Но как же примерка?

— Обойдемся уж без примерки, уважаемый. — Максим широко развел руками и затворил за изумленным портным дверь.

А потом все-таки унес молодую супружницу на софу… и софа не очень скрипела — надежно была сработана, уж куда надежней, чем койки.

Они явились на площадь Данфер поздним вечером. Шел небольшой дождик, веселый и теплый, и закутывающая всю фигурку Тейи мантилья оказалась сейчас как нельзя более к месту. Что же касается Максима, то он вовсе не стеснялся своей псевдорабочей блузы — обыкновенной куртки из хлопчатобумажной ткани, сильно напоминавшей фирменную джинсовку.

Попросив извозчика подождать, Якбаал вылез из коляски первым и отправился к зеленоватой будочке Генеральной инспекции каменоломен. Минуты через две он выглянул, улыбаясь, и негромко позвал:

— Идите.

Положительно этот древнеегипетско-парижский прохиндей умел улаживать дела!

— Не забудь сверток, — шепотом напомнила Тейя.

А Макс ведь и забыл бы, уже выскочил, подал руку супружнице… и получил в объятия картину. Нечто прямоугольное, завернутое в тоненький холст — явно картина, да еще, похоже, и в раме.

На холстине сверху синими чернилами был написан адрес — «Бульвар Эдгар Кине, 18, 36».

— Вы сначала зайдите, — напутствовал Якбаал. — Передадите посылочку, а уж потом отправляйтесь себе в Нейи… чего вам зря лишний груз с собою таскать?

Логично, что и говорить.

Смотритель каменоломен, уже умасленный некоторой приятной суммой, встретил поздних гостей словно сама любезность. Даже чуть было не предложил самолично провести экскурсию, так что Максу даже пришлось отказываться:

— Нет-нет, мы уж как-нибудь сами.

В помещении было дольно душно, и Тейя сняла мантилью, оставшись в черной короткой юбочке и голубой блузке, по здешним меркам больше похожей на ночную рубашку. Сексуальный наряд сей, конечно же, произвел на смотрителя неизгладимое впечатление — он так и стоял, широко раскрыв рот, да светил фонарем, наблюдая, как гости спускаются в подземелье.

Мрак вокруг становился все гуще, и керосиновый фонарик в руках Якбаала казался тусклой, вот-вот готовой угаснуть звездочкой в бесконечном просторе вселенной. По обеим сторонам вырубленного под землей коридора все так же белели черепа и кости, останки, когда-то перенесенные со старых кладбищ.

Пройдя по коридору, они шли еще, наверное, с четверть часа, а то и более, пока наконец шагавший впереди Якбаал не остановился и не поставил наземь фонарь.

— Идите во-он в ту штольню, друзья мои! — указал он. — Фонарь оставьте, там он вам без надобности.

Пожав плечами, Макс взял за руку Тейю и, не оглядываясь, шагнул в темноту…