Сокол Спарты

– Одного или двух я хотел бы оставить, – оговорился Клеарх, думая сейчас о Меноне: как бы он чего не выкинул перед персидским венценосцем.

– Архонт Клеарх, по-твоему, я какой-нибудь кетмень с полей? Неискушенный в делах простачок? Мы провели дознание среди людей, что шли с вами от Сард. Огнем и каленым железом. Так что языки развязались у всех, и все секреты выболтаны. Нам известно, как Кир подпортил репутацию царя в Византии, выжав суммы, которых теперь уже не возвратить. Знаем до последней мерки зерна, сколько вы потребили провизии, сколько израсходовали денег и скольких вы глупо рассчитываете оберечь. Царь Царей пожелал видеть греческих военачальников, кои вчера нанесли такой урон его войску. – Перс расплылся медоточивой улыбкой. – По мне, так я бы лучше поубивал вас здесь, но я повинуюсь воле моего повелителя. Поэтому если ты не хочешь его уязвить, то явишься нынче в сопровождении Софенета Стимфальского, Менона Фессалийского, Проксена Беотийского, Ксения Аркадского[37], Сосиса Сиракузского, Пасия Мегарского[38]…

Клеант остановил его выставленной ладонью:

– Ладно, Тиссаферн. Я приду. А насчет остальных мы здесь обсудим.

– Кто тебя знает, – выразил сомнение Тиссаферн. – Вдруг ты откажешься? Возьмете и решите напасть на моего хозяина один, последний раз. Так что рассчитываю слышать твой ответ, спартанец. До нынешнего вечера.

Трое всадников вместе повернули назад, оставив Клеарха смотреть, как они уменьшаются до пятнышек на горизонте. Спартанец озадаченно ругнулся себе под нос, а Проксен, заслышав, усмехнулся.

– Ты думаешь, это ловушка? – спросил он.

– Откуда мне знать? – сокрушенно вздохнул архонт. – Может, и так. Честно сказать, я в растерянности. Я не доставил удовольствия Менону своим согласием, но правда в том, что я и впрямь не знаю, как мы сможем защитить этих людей в эдаком месте. Может, мне следовало уйти скорым шагом, оставив их всех.

– Нет, – твердо сказал на это Проксен. – Такому приказу я бы не подчинился. Мне невмочь было бы слышать плач этих детишек в мои последние минуты. Да ты бы их и сам не оставил.

– А Менон да, – буркнул Клеарх, озирая толпу. Там он снова увидел Паллакис, к которой невзначай прицепился взгляд.

– Ты не Менон, – сказал Проксен. – Ты лучше. Я пойду с тобой вечером. И если нас ждет засада, я первым делом срублю того жирного глупца.

– Опасность здесь присутствует.

Вместе с принятием решения напряженность с него спала.

– Хорошо, Проксен. Как там ни обернется, я буду стоять с тобой.

– А можно будет просто задать стрекача. Такую мысль я тоже не отвергаю.

Оба оглядели толпу, в которой были малые дети, старики со старухами, больные и немощные. Лагерь от самых Сард тащился на повозках. Если бежать, то эти люди не выдержат не то что дня, но и часа.

– Ты как думаешь, а вино на том обсуждении предвидится?

Клеарх заметно приободрился:

– Возможно, да.

22

Клеарх потер пальцем щеку в том месте, где она чесалась от пота. Ритуалов и распорядка настоящего лагеря ему вообще-то не хватало. Хотя сейчас, с непредсказуемо возникающими из сумрака персидскими всадниками, единственно здравым было отказаться от всего, что не приспособлено к езде или стремительному бегу. Оставшиеся волы тащились так медлительно, что даже ребенок мог легко обогнать их на муле; что уж тут говорить о царской коннице. Их бы приказать порубить на мясо, но его тоже нужно было нести. Тем не менее Клеарх тосковал по простым рядам костров для приготовления пищи. Ему недоставало палаток и слуг, которые бы ставили его удобство во главу угла. Все это как будто исчезло; слуг либо убили, либо утащили в рабство. Хорошо, если не последнее. С рабами персы обращались никудышно, и те долго не заживались. Сам архонт предпочитал спартанский быт и уклад, где рабы ценились и их нормально кормили. У Клеарха лично было четверо илотов, которые служили в его собственных рядах. Его они считали чуть ли не своим отцом – хотя, наверное, втихомолку кляли, когда он заставлял их упражняться или отправлял в длительные пробежки по холмам. Но рабы должны быть в форме. Чтобы таскать сундук и смотреть за спиной архонта, требуются терпение и выносливость.

В тот день он не бегал: мешал груз решения на плечах. Некоторые из отлучившихся из лагеря принесли с собой немного съестного. Другие ушли охотиться на дроф, и трое из них возвратились с победным видом, неся с собой упитанного олешка. Тут не обошлось без каверзы: на приготовление мяса не хватало дров. Одну из семей пришлось удерживать, когда на сожжение пошла их единственная повозка. Клеарх задумчиво смотрел на старика, который все еще не мог уняться и в гневе использовал не только язык, но и грубые жесты. «Боги капризны», – хотелось сказать ему, но сейчас он вряд ли внял бы этой истине. Интересно, выдавало ли это негодование что-то вздорное в характере эллинов? Такое, что они могли, потрясая кулаками, безоглядно клясть свою участь и самих богов, или же это было просто проявление глупости в некоторых из них.