Сокровища Замка Тамплиеров

Бывший полицейский ничего не ответил. Заметив его укоряющий взгляд, Ламия раздраженно сказала:

– Тогда не стой соляным столбом, словно несчастная жена Лота, а обшарь его карманы. Ты же сам говорил, что у нас нет денег на дальнейшее путешествие. Почему только я должна думать о том, где их достать?

Мигель Гарсия покорно запрыгнул в лодку и склонился над трупом старого рыбака. Во внутреннем кармане брезентовой робы он нашел толстую пачку денег. Здесь было намного больше, чем он заплатил за проезд. Видимо, Марио Моретти, не доверяя банкам, носил все свои сбережения с собой.

Узнав об этом, Ламия обрадовалась.

– Ну, вот, а ты спрашивал, на какие шиши, – сказала она. – Теперь ты должен избавиться от мертвеца.

– Как? – спросил Мигель Гарсия. Его голос дрогнул.

– Утопи его или перенеси на берег, – ответила Ламия. – Пусть его бренное тело сгниет, а душа присоединится к толпе местных призраков. Здесь ей самое место. Будет бродить по острову и пугать живых людей, как он это делал при жизни.

Она рассмеялась. Мигель Гарсия мрачно спросил:

– Может быть, я вырою могилу, и мы похороним его?

– У нас нет на это времени, – отмахнулась Ламия. – Посмотри на солнце – скоро стемнеет. Ты хочешь возвращаться на Лидо ночью?

Мигель Гарсия отрицательно покачал головой. Кроме того, он хотел как можно скорее убраться с острова Повелья.

– Но бросать его на острове – это будет несправедливо по отношению к другим людям, – сказал Мигель Гарсия. – Достаточно он пугал их при жизни.

Он приподнял тело старого рыбака и сбросил его в воду, а затем оттолкнул веслом подальше от борта.

– А вот это справедливо, – с удовлетворением сказал Мигель Гарсия. – Старик немало поел рыбы на своем веку, пусть теперь рыбы полакомятся им.

Ламия с одобрением взглянула на него и сказала:

– Вот таким ты мне нравишься. А то постоянно хныкаешь и жалуешься, словно кисейная барышня.

Мигель Гарсия самодовольно улыбнулся. Его и самого постепенно увлекала жизнь, предложенная ему Ламией. В ней имелось свое очарование, которого было лишено его прежнее скучное существование. Он начинал входить во вкус этой жизни.

Он взялся за весла и начал грести, направляя лодку к острову Лидо, сверкавшему яркими огнями. Ламия сидела на скамейке и перелистывала рукопись, освещая страницы фонарем. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, окрашивая море последними лучами в багровый цвет. Со стороны могло показаться, что это влюбленная парочка возвращается домой после прогулки по морю, утомленная хорошо проведенным днем.

Глава 25.

Ламия и Мигель Гарсия возвращались с острова Повелья, словно прокручивая кадры кинофильма в обратном порядке: остров Лидо – станция водных автобусов Алилагуна – такси – аэропорт имени Марка Поло. Но на этот раз они летели из Венеции не в Мадрид, а в Карловы Вары.

Расстояние в пятьсот тридцать пять километров Boeing 737 преодолел за сорок две минуты. На деньги убитого Ламией старого рыбака Мигель Гарсия, не скупясь, приобрел билеты в бизнес-классе, и они долетели без обид и ссор. Могло показаться, что остров Повелья изменил их к лучшему, особенно Ламию, которая стала более терпима к своему спутнику. Но все объяснялось намного проще – она уже забыла о прошлом, была довольна настоящим, а в недалеком будущем собиралась стать богатой и счастливой.

Ламия не сомневалась, что в деревушке Лукова они найдут клад. У нее был счастливый характер – она быстро забывала о том, о чем не хотела помнить, а помнила только то, что доставляло ей удовольствие.

Полет в бизнес-классе напомнил Ламии о лучших днях ее жизни, когда она щедро и не считая тратила деньги. Глядя с улыбкой на хмурого Мигеля Гарсия, который не мог забыть, что окружающему их комфорту они обязаны смерти старого рыбака, она сказала:

– Когда мы разбогатеем, то поедем в Монте-Карло. Я научу тебя играть в рулетку и покер.

– Если мы разбогатеем, – поправил ее Мигель Гарсия.

– Каждому воздастся по вере его, – назидательно заметила Ламия. – Слышал об этом? Вот я верю. И меня непременно ждет удача. А ты сомневаешься, поэтому не заслуживаешь ее. И когда мы найдем клад, то твоя доля должна достаться мне.

– Это еще почему? – возмутился он.

– Потому что это будет только справедливо. Ведь ты, помнится мне, любишь, чтобы все было по справедливости. Помнишь о Марио Моретти?

Мигель Гарсия пожал плечами, но промолчал. Иногда Ламия поражала его своей почти детской наивностью. Но чаще она его пугала присущими ей жестокостью и беспринципностью. Однако физическое влечение к ней он испытывал во всех случаях. А когда оно начинало угасать, ему стоило посмотреть в ее зеленые глаза, и страсть вспыхивала с новой силой. Мигель Гарсия уже даже не пытался разобраться в своих противоречивых чувствах. Он плыл по течению и ждал, куда его вынесет.