Соль с Жеваховой горы

— Заявили, что убил враг народа Зайдер, румынский шпион, — сказал он, — так и велели писать. Текст статьи всем раздали. Ни слова лишнего. Иначе к стенке поставят. Удивились, что я приехал. Там все репортеры мелкие явились, простую писульку взять, а тут я... Главный редактор.

Через час они сидели в поезде, друг напротив друга, и ехали в Одессу. В квартире Володи в Каретном переулке было спокойно и тихо. Таня упала на диван, только теперь почувствовав страшную усталость.

— Они будут копать под его смерть, — сказал Володя, — никто не поверит, что его убил Зайдер. Слишком это странно.

— Почему странно? — у Тани совсем не было сил.

— Посуди сама. Пьянка в правлении совхоза. Котовский выходит один. Он пьян. Темнота. Три выстрела. Никого нет. Убийцу никто не видит. Его мог убить кто угодно.

— Его убил Зайдер, — неуверенно сказала Таня.

— У меня есть секретная информация, — Володя понизил голос, — Котовский пил с Зайдером. И Мишка Няга там был.

— И еще куча других красных командиров, — подсказала Таня.

— Ну и что? Главное, Зайдер тоже пил с ним! А потом между ними возникла страшная ссора, и они полезли друг на друга с кулаками, Котовский и Зайдер! Их разнимали!

— Все, что ты сейчас сказал, служит прямым доказательством того, что его убил Зайдер, — усмехнулась Таня, — значит, Зайдеру было, за что убить!

— Ты не понимаешь! Зайдер тоже был пьян. Они пили вместе. И после этого он полез стрелять в темноту? И в темноте, в пьяном виде, сделал три таких метких и точных выстрела, которые убили насмерть? Повторю — темнота, час ночи, темная дорога, никто ничего не видит, Котовский шатается. Ты представляешь себе, как надо уметь стрелять, чтобы в час ночи, на неосвещенной дороге, попасть в шатающегося человека так, чтобы убить его насмерть? Зайдер его убил, да?

— Зайдер... — неуверенно повторила Таня.

— Выгораживаешь его? — В голосе Володи зазвучала ярость. — Все его выгораживаешь? Этого подонка? Он убил человека, а ты его выгораживаешь?

— Володя, пожалуйста... — Таня бесконечно устала. — Я очень тебя прошу...

— Почему ты всегда защищаешь всякую тварь? Почему ты не защищаешь нормальных, порядочных людей? Ты знаешь, что у Котовского жена беременная, должна родить со дня на день? — Володя разошелся так, что его уже было не остановить. Но именно этого Таня не выдержала. Этого жуткого, чудовищного парадокса — Володя защищал чужую беременную женщину, даже не подозревая, что она, Таня, по его вине прошла через ад!

— Ты у нас любитель беременных женщин, да? Защищаешь беременных, заботишься о них? — Таня вскочила с места. — Жену Котовского пожалел? А сколько женщин убил твой Котовский, ты об этом думал когда-то? Красный командир, герой войны! Да у него руки по локоть в крови, у этого героя! А жена его получила по заслугам, за то, что вышла замуж за такое чудовище, да еще и размножилась от него!

— Как ты смеешь такое говорить?! — Шокированный Володя отступил от нее с брезгливой гримасой на лице — Таня уже привыкла к его гримасам. — Это ты чудовище! Повернулся же язык сказать такое! Как ты смеешь говорить ужасные вещи о покойнике и о несчастной беременной женщине? Побойся Бога!

— Это ты побойся, защищая тех, кто не стоит защиты! — выкрикнула Таня, в боли и ярости не понимая, что она говорит, что она рушит все, особенно тот тонкий мост, который они вновь начали возводить. — А жену Котовского жалеть не надо! Ей без мужа рожать придется не потому, что ее бросили с ее животом! И с голоду подыхать тоже не будет! И по ресторанам промышлять, чтобы ее дети с голоду не подохли, тоже не станет! Продаст золотишко, мужем ворованное, — и всё!

— Ты злая, жестокая, черствая, бездушная... Ты ужасная, — на лице Володи снова было отвращение, — как всегда, ты показала свое истинное лицо. Но назло тебе я докажу, что Котовского убил не ­Зайдер!

— Мне? Назло? — Таня вложила в эти слова всю свою боль.

— Я докажу, что его убил твой любовник!

— Зачем? — Устав от своей вспышки, Таня смотрела на Володю в упор.

— Потому что Зайдер не виноват!

— Какое тебе дело до Зайдера и до таких, как он? Почему тебе до всех есть дело, но никогда нет дела до меня?

— Я докажу...

Таня больше не могла это слышать. Она развернулась и молча вышла из квартиры Володи. В ее измученную душу даже не могла прийти простая мысль о том, что Володя вел себя так потому, что безумно ревновал. А Володе никак не могла прийти в голову другая мысль — о том, что Таня наговорила все эти вещи только потому, что страдала от боли, которую не могла простить и которую причинил ей он.

Таня не спала всю ночь. Она прекрасно понимала, что произошло на самом деле. Вместо стрельбы трусливый Зайдер затеял скандал с Котовским на пьяную голову. Зайдер понимал, что его жизнь кончена. Это всё. И вдруг появляется Мишка Няга, который вдыхает в Зайдера новую жизнь. Он говорит, что Котовского этой ночью убьют, и предлагает Зайдеру взять вину на себя. Это сразу повернет его жизнь в другое русло.