Читаем Солдат ка Джейн. Авария (СИ) полностью

  - Скажите, пожалуйста, а кроме вашего взвода...



  - Нашего с вами взвода, - сержант Брамс поправил меня, не отрываясь от компьютера. - Мы теперь одна команда.



  До особого насчет вас распоряжения, новобранки.



  - Прошу прощения, сэр сержант, а, если бы мы скрыли, что мы солдаты? - Бонни задала провокационный, но прямой вопрос.



  Получила столь же провокационный прямой ответ в лоб:



  - Если бы вы скрыли, что вы солдаты, Джейн и Бонни, то остались бы ваши косточки на пляже, - сержант Брамс опасно улыбнулся. - По Уставу не положено помогать гражданским и неустановленным лицам.



  Мы бы даже не имели право предоставить вам защитную мазь от пиявок.



  - Какой ужас, - я приложила ладошки к щекам. - Простите, мистер сержант, за мои эмоции.



  - Эмоции на Эвкалипте не помогут, - сержант Брамс скривил лицо в уставной улыбке. - Обычно мы успеваем только к костям визитеров.



  Сигнал о вторжении на Планету доходит до нас моментально.



  Катер всегда стоит в полной боевой готовности.



  Но на то, чтобы запрыгнуть в катер, домчаться до места, нужно время. - Сержант что-то выискивал в моих глазах, наверно, неправду.



  - Я верю вам, господин сержант, вы не лжете, - я сделала вид, что очень напугана.



  Тем более, что напугана я реально, до дрожи в коленках.



  - Веришь или не веришь мне, солдат Джейн, - сержант Брамс избрал для себя оригинальную манеру общения.



  Она описана в приложении к учебнику словоблудия для факультативного изучения в гимназиях Империи. - Но пока мы добираемся до гостей, их косточки успевают остаться без мяса.



  - Крупные хищники сжирают плоть, а муравьи и мелкие грызуны шлифуют кости, - Фудзияма добавил из-за штурвала.



  - Рядовой Фудзияма? - сержант Брамс строго на него взглянул.



  - Виноват, товарищ сержант Брамс, что без разрешения влез в вашу беседу, - Фудзияма побледнел.



  Да, дело с дисциплиной у сержанта не только на высоте, но еще и убийственное.



  Подчинённые боятся своего командира не меньше, чем дикобраза.



  - Солдат Джейн, спрашивай, что хотела по поводу, что кроме нашего взвода, - сержант Брамс милостиво разрешил мне задать вопрос простому солдату.



  - Кроме вашего... нашего взвода на Планете Эвкалипт есть еще разумные существа?



  - Ты послушай, Фудзияма, солдат Джейн назвала нас разумными существами, - солдат, к которому я обратилась, заржал.



  Заржали и его товарищи по оружию.



  Мне стало обидно, потому что я не шутила.



  - Разумные существа? - Фудзияма широко улыбался. - Если считать местных туземцев разумными, то они есть.



  Но и туземцы также погибают от пиявок, дикобразов и другой нечисти.



  - Еще вопросы есть, новобранки? - сержант Брамс опустил крышку компьютера и задумчиво стал изучать меня и Бонни. - Информация обо всех новобранцах в конфедерации Натура временно засекречена.



  Вплоть до поступления особых распоряжений.



  Надеюсь, солдаты Джейн и Бонни, не из-за вас засекретили простенькую информацию, которая раньше продавалась в каждом ларьке Империи.



  - Конечно, не из-за нас засекретили информацию о новобранцах в конфедерации Натура, - я и Бонни вскрикнули и навесили самые наивные и невинные улыбки на наши хорошенькие личики. - Посмотрите на нас, мы уже об этом говорили, разве видите на нас секретное, скрытое?



  - Я сделаю вид, что поверил вам, солдаты Джейн и Бонни, - на лицо сержанта легла обманчивая тень задумчивости.



  Бравый вояка с выступающей волевой челюстью не может задумываться ни над чем.



  Он действует строго по Уставу и еще - согласно своей хитрости природной и интуиции.



  - Пряничный домик! - Бонни воскликнула и захлопала в ладоши.



  Она первая из нас двоих увидела среди зарослей, недалеко от берега миленький беленький домик с резными ставнями и изогнутой вычурной крышей.



  - На ближайшее время этот домик станет для вас не пряничным, а жильем, - сержант разматывал канат.



  Брамс не только командовал, но и принимал участие в общей работе взвода. - Вобще-то этот миленький пряничный домик укреплен, как машинное отделение имперского крейсера.



  Называется ваш пряничный домик, солдат Бонни, казарма.



  - Благодарю вас, дон сержант, - Бонни ответила серьезно.



  - Крупп, лови конец, - сержант бросил ожидавшему на причале солдату конец каната.



  То, что нас поджидал солдат, я догадалась.



  Одет он также лихо и непонятно, как и остальные бойцы отделения.



  То есть - как на душу придется.



  Голый торс, вокруг талии широкий пояс с гранатами, двумя бластерами и неизвестной плоской штукой, на которой мигали два огонька - белый и зеленый.



  Штаны слишком короткие, чтобы называться штанами.



  Либо - шорты, либо штанишки, из который солдат Крупп вырос.



  Солдат крепко и ловко привязал катер.



  Вся наша команда по очереди спрыгнула на причал.



  Причем, мне и Бонни никто руку не подал, никто не обернулся посмотреть, как мы будем преодолевать опасную метровую щель между бортом катера и бетонным причалом.



  Джентльменскими манерами солдаты отделения сержанта Брамса не славились.



  - Добро пожаловать в настоящую армию, Джейн, - Бонни поняла меня и подмигнула.



  Я следом за подругой спрыгнула, чуть не улетела в темную, ставшей опасной после купания с пиявками, воду реки.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Ремесленники. Дорога в длинный день. Не говори, что любишь: Повести
Ремесленники. Дорога в длинный день. Не говори, что любишь: Повести

В. Московкин — писатель преимущественно городской темы: пишет ли о ребятишках («Человек хотел добра», «Боевое поручение»), или о молодых людях, вступающих в жизнь («Как жизнь, Семен?», «Медовый месяц»); та же тема, из жизни города, в историческом романе «Потомок седьмой тысячи» (о ткачах Ярославской Большой мануфактуры), в повести «Тугова гора» (героическая и трагическая битва ярославцев с карательным татаро-монгольским отрядом). В эту книгу включены три повести: «Ремесленники», «Дорога в длинный день», «Не говори, что любишь». Первая рассказывает об учащихся ремесленного училища в годы войны, их наставнике — старом питерском рабочем, с помощью которого они хотят как можно скорее уйти на завод, чтобы вместе со взрослыми работать для фронта. В повести много светлых и грустных страниц, не обходится и без смешного. Две другие повести — о наших днях, о совестливости, об ответственности людей перед обществом, на какой бы служебной лесенке они ни находились. Мягкий юмор, ирония присущи письму автора.

Виктор Флегонтович Московкин

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Повесть