Солдатская доблесть

Друзья нагрузили вещевые мешки патронами, взяли гранат и с наступлением вечера пересекли нашу передовую. Залегли в заранее подготовленный окопчик и повели наблюдение. Под вечер следующего дня Петр Жданов в кустах тальника заметил водосточную трубу.

— Вот тут мы и пройдем, — решил Арусланов.

В полночь Арусланов и Жданов вброд перешли ров, проникли в трубу, наполовину заполненную водой. Минут через десять к ним присоединился Кравченко со своим напарником, потом подошла третья и четвертая пары. На рассвете переправился во вражеский тыл весь взвод. Настроили рацию, и лейтенант передал результат первых наблюдений.

Артиллерийский налет на фашистские укрепления начался с восходом солнца. Уверенные в неприступности своих позиций, гитлеровцы не спеша открывали ответный огонь. И вдруг с тыла огонь. На горстку советских храбрецов враг двинул до батальона пехоты. Взвод Кречетова держался мужественно. Короткие автоматные очереди и одиночные выстрелы то и дело вырывали из фашистской цепи то одного, то другого солдата.

Проверив наличие боеприпасов, лейтенант приказал приготовить гранаты и отходить к стоявшему чуть в стороне кирпичному зданию, а сам стал прикрывать отход взвода. Советские воины поползли. По ним тотчас же из здания резанули из пулемета.

— И там фрицы, — прошептал Арусланов и, коснувшись плеча своего друга, сказал: — Петя, следи за немецким пулеметом, а я подползу к нему и жахну лимонкой.

Зиатдин ловко подобрался к немецким пулеметчикам, сразил их короткой автоматной очередью и резанул из трофейного пулемета по поднявшейся в атаку немецкой пехоте.

Подоспели на помощь Петр Жданов, Сергей Кравченко. В здании оказался склад боеприпасов. Два часа длился неравный бой. Умело использовали оружие врага советские воины. А когда наша пехота пошла в атаку, в отступавших гитлеровцев полетели фаустпатроны, гранаты.

Десятки тысяч патронов, гранат, тысяча новеньких автоматов и 38 гитлеровцев были взяты горсткой храбрецов. Десятикилометровый прорыв вражеских укреплений и стремительный бросок дивизии вперед — таков был итог смелой вылазки взвода лейтенанта Кречетова.

Советское правительство высоко оценило подвиг героев. Все бойцы взвода получили награды. На груди у Зиатдина засиял орден Славы 1-й степени. Орденом Славы 1-й степени был награжден и его фронтовой друг Петр Жданов.

На правом берегу Эльбы Зиатдин Арусланов закончил свой боевой путь. Сдал автомат старшине и — на родной Урал. Много лет работал газосварщиком на одном из машиностроительных заводов Свердловской области. Но раны и контузия, полученные в годы войны, сказались на здоровье. Пришлось оставить любимое дело. Ныне Зиатдин Минибаевич Арусланов живет и работает в городе Нязепетровске.

РАТНЫЙ ПОДВИГ

Бугров Иван Гурьевич

Бои под Сталинградом носили тяжелый характер. Сосредоточив огонь артиллерии, пулеметов и минометов по речным переправам, немецкое командование было уверено, что русские не решатся перебросить свои войска на противоположный берег реки, и это даст возможность гитлеровцам овладеть городом, вырваться за Волгу и победоносно окончить войну. Так мечтали немецкие солдаты, офицеры и генералы. А пока…

…В подвале дома, на перекрестке улиц Овражной и Айвазовского, над картой склонились двое: начальник дивизионной разведки капитан Круглов и командир взвода разведки старший сержант Бугров.

— По данным воздушных наблюдений, — устало говорил капитан, — и рассказам местного населения, вот здесь, — кончик карандаша встал чуть южнее Малой Россошки, — немцы проводят какие-то работы. По всей вероятности, оборудуют аэродром. Ваша задача: уточнить предположение воздушной разведки, и, по возможности, прихватить контрольного «языка».

— Ясно, — ответил Бугров и, внимательно изучив карту капитана, нанес кое-какие данные на свою, бережно свернул ее, положил в планшетку. Стройный, высокий, он выглядел совсем еще юным. Но за плечами у него были сотни километров фронтовых дорог, а на счету взвода более десятка «языков». Бугров посмотрел на уснувшего капитана, по привычке козырнул и бесшумно вышел. Прошел задворками на улицу Менделеева, круто свернул на Рабочую и скрылся в темном подъезде дома. Здесь, в полуразрушенной квартире, разместились разведчики. Ниже, в подвале, жил хозяин дядя Егор, мужчина лет шестидесяти. Семью он давно эвакуировал за Волгу, а сам остался.

— Хитро ли на тот берег переправиться, — говорил он, — а вот спасти оборудование куда сложнее.

Каждое утро, в одно и то же время, он уходил из дому. Пересекал изрытый минами и снарядами двор, скрывался за воротами и, минуя развалины соседнего дома, нырял в пролом ограды механической мастерской. Что он там делал — никто не знал. Но однажды солдат Бикстурганов прокрался в мастерскую. Старик разбирал токарный станок, густо смазывал каждую деталь, обертывал ее тряпкой и нес в котельную, там аккуратно клал ее в ящик, который стоял в яме.

Однажды старик вернулся радостный, поднялся к разведчикам, вытащил кисет с самосадом, стал угощать: