Солнечное сплетение. Этюды истории преступлений и наказаний

При таком гремучем замесе политика превращается в теологию, гражданское волеизъявление – в один из актов религиозной, по сути, веры в мессианство избранного Богом народа. Если в демократическом обществе верить или не верить в своих политических лидеров, верить или не верить в Рождество и Воскресение – дело сугубо личное каждого гражданина, его суверенное право, то в Стране Басков сомнение в непогрешимости идеологов сепаратизма и в добрых намерениях террористов ЭТА длительное время воспринималось как чуть ли не смертный грех, требующий покаяния. Баскские клерикалы любили выставлять демократов в Мадриде и у себя дома в Бильбао носителями нетерпимости, поэтому и призывали проявлять сочувствие к семьям террористов. Те же, кто по их вине оказались в могиле или инвалидами, не должны были мешать процессу примирения.

Читая обращения баскского епископата к террористам, не обнаружишь там апелляции к их католической вере. Священники, и это тоже примечательно, никогда не навещают в тюрьмах заключенных террористов с целью добиться от них покаяния, хотя почти все этаровцы считают себя правоверными католиками. Да и сами главари террористов с раздражением относятся к любым разговорам об этике и морали. Из заключенных-террористов в Ирландии, например, на покаяние решились всего двое, причем оба – протестанты.

«Этаровцы считают себя борцами за святое дело, хотя в действительности это просто банда убийц, – пишет испанский журналист Матиас Антолин, автор книги «Запах страха». – И никакой нет войны за национальную независимость и освобождение от «испанской агрессии». Что есть, так это отбросы баскского общества из фундаменталистов-фанатиков, убийц, лишенных всякого здравомыслия. Единственный путь борьбы с ними – заставить их осознать, что никакой поддержки или симпатии граждан у них нет и не будет. Всем нам надо исходить из того, что этаровцы попадают в тюрьму не за политические преступления, а за убийства. Поэтому никаких особых условий содержания предоставлять им нельзя».

Во Франции, где до последнего времени этаровцы находили для себя убежище, могли пройти годы, прежде чем их снова привлекали к какой-нибудь операции. Тамошние полицейские и обычные граждане вынуждены были повнимательнее присматриваться к «французам испанской наружности и акцента». В результате тесного сотрудничества между спецслужбами Испании и Франции к 2003 году военный аппарат ЭТА, базировавшийся на территории этой страны, фактически был ликвидирован.

И мало кто мог тогда с достаточным основанием предвидеть, что через год последует новый удар террористов, но уже несколько иной масти. Всем казалось, что в конце туннеля наконец-то появился свет. На самом же деле то был не конец туннеля, а свет от фар бешено несущегося навстречу поезда.

* * *

В тот мартовский день 2004 года консьерж Луис Гаррудо вышел из своего дома и, как обычно, направился за газетой в киоск совсем рядом с железнодорожной станцией города Алкала де Энарес. По дороге внимание его привлекли трое мужчин. Они только что вылезли из белого фургона и спешно устремились в сторону станции. Запомнились же ему тем, что у каждого на плече висело по одинаковой спортивной сумке синего цвета, а лица свои они прикрывали белыми кашне, намотанными вокруг шеи, и шерстяными шапочками, хотя в общем-то было достаточно тепло. Консьерж невольно подумал: «Эти ребята, похоже, собираются брать банк». Некоторое время он шел за ними, пока те не исчезли в здании вокзала.

Взяв газету, Луис Гаррудо вернулся на свое рабочее место. Из радиоприемника доносился знакомый голос диктора: «Доброе утро! Сейчас ровно семь утра, четверг одиннадцатого марта. Судя по прогнозам, надвигаются ливневые дожди. До выборов осталось три дня, чрез сорок восемь часов завершается предвыборная кампания. В воскресенье нам предстоит голосовать и, возможно, под дождем. Такое впечатление, что никто не в состоянии предсказать исход голосования…»

Семичасовая электричка уже в пути. В 7.39 она должна подойти к мадридскому вокзалу Аточа. За нею с интервалом в пять минут следовали еще три состава. Заняв свое обычное место у подъезда дома, Луис Гаррудо посматривал в сторону белого фургона. Ему невдомек, конечно, что две недели назад эта автомашина была угнана, а цель тех, кто вышел из нее, не ограбление банка.

Взрывы прогремели в четырех электричках почти одновременно. Взрывчаткой разворотило вагоны, многие тела пассажиров взрывной волной отбросило на десятки метров от железнодорожного полотна. Услышав об этом по радио, консьерж сразу позвонил в полицию, сообщив о белом фургоне и подозрительных личностях с синими спортивными сумками. Вскоре подъехали полицейские и отбуксировали машину для досмотра, поскольку та находилась еще и в розыске.