Солнечный дождь из черной дыры

– Мой любимый, несчастный зять, – начала речь Нинель и скривилась, выдавливая слезу, – ушёл от нас на взлёте, в тот момент, когда начинался новый этап в жизни нашей семьи. Это должен был быть счастливый этап. Нам будет не хватать тебя, Вадик!

На последних словах голос её предательски дрогнул, она достала платок из кармана и промокнула глаза. Затем, собравшись с силами, продолжила:

– Наша Юлечка, солнышко наше, собралась замуж за замечательного человека. Алексей, встань, пожалуйста!

Лёха, не ожидавший такого фортеля, тем не менее послушно встал. Юлька подумала, что ослышалась, беспомощно оглянулась на Стаса и начала подниматься, чтобы возразить бабке. Стас мысленно поставил бабке пять с плюсом и удержал Юльку:

– Не надо, её слова ничего не значат. Не стоит на поминках затевать скандал.

А Нинель снова всплакнула и продолжила:

– Алёшенька нам как сын! Так нам помог! Чтоб мы без него делали, как бы с похоронами управились, представить не могу! А теперь вот Юлечка ребёночка ждёт, скоро мне правнука подарит. Только Вадичек не успел такую радостную весть узнать…

Нинель тяжело опустилась на стул, прижала платок к лицу, плечи её затряслись в беззвучных рыданиях.

Раздались робкие поздравления. Гости растерянно переглядывались, не особо понимая, что делать – поздравлять молодых или оплакивать умершего.

– Ну вот, Вадик, ты меня и перещеголял. У меня только один сын, – пробормотал Никаноров. – А у тебя внуки на подходе.

* * *

С похорон возвращались все вместе на Лёхиной машине в полной тишине. Юлька чувствовала вину и стыд перед Алексеем, знала, что должна извиниться за поведение бабки. Всю дорогу она задавалась вопросом – то ли она плохая, невнимательная внучка и прозевала начало бабкиной деменции, то ли старческое слабоумие у бабки развилось в какой-то суперострой, молниеносной форме?

Приехав домой, Юлька пригласила Алексея зайти в дом.

Поскольку о предстоящем бракосочетании было объявлено при всех, то и извиняться Юлька стала при свидетелях.

– Алексей, мне очень неловко за бабушкино поведение. Я не знаю, что нашло на Нинель Борисовну, зачем она приписала нам с вами какие-то отношения…

– Что ж ты, Вера, и чаю не предложишь Алексею? Он для нас столько сделал, а тебе чаю жалко?! – перебила Юльку бабка.

– Присаживайтесь, Алексей! Может, вам что-то покрепче предложить, вам на поминках выпить не довелось. И не думайте о нас плохо, мы вам очень благодарны за помощь, – сделала Вера слабую попытку утихомирить мать.

Алексей молча присел к столу. Юлька хотела продолжить, но не успела раскрыть рта, как на неё напустилась бабка.

– Что ты, внученька, строишь тут из себя святую невинность? Я, по-твоему, слепая? Не вижу, как вы с Алексеем друг на друга смотрите? Ты так поздно с работы возвращаешься почему? Где шатаешься по вечерам?

– На работе я! – оторопела от подозрений Юлька.

– Ладно, – простила бабка, – мне ваши оправдания ни к чему. Надумали – женитесь!

– У нас нет никаких отношений! – возмутилась Юлька и оглянулась на Алексея, ища поддержки.

– А я что? Я не против! Ты мне, Юля, нравишься, – не стал отказываться Алексей.

Юлька лишилась дара речи. Стас с нарастающим интересом следил за происходящим.

– Мам, может, пусть молодые сами разбираются? – встряла Вера.

– Что глазами хлопаешь? – снова накинулась на Юльку бабка и вдруг перестала кривляться и заговорила серьёзно. – Сколько ты собираешься на шее у родителей сидеть?

– Я не сижу, я работаю, – обиделась Юлька.

– Ты работаешь?! Ты только себе на джинсы зарабатываешь! А дом кто теперь содержать будет? Ты подумала? А бизнес отцов? А мать твою, дармоедку, кто кормить будет? Или ты думаешь, деньги так и будут на тебя с неба сыпаться? Нет, дорогая! Всё! Халява закончилась! Теперь надо думать, на что жить будем. А я старая, на меня не рассчитывайте! Мне покой нужен.

Она сделала паузу и подошла к Алексею.

– Вот! – ткнула она в него пальцем, как в неодушевлённый предмет. – Муж тебе нужен. Алексей нам вполне подходит.

– Вообще-то, у меня брат есть! – напомнила Юлька.

– Брат у тебя есть? – угрожающе переспросила Нинель. Она подошла к столу, с шумом отодвинула стул и уселась за стол напротив Стаса, устремив на него пронизывающий взгляд.

– Ну что?! Пригрели змею на шее? Сидит тут, чаи распивает! – зло сказала она, обращаясь ко всем сразу.

– Мама, ты что?! – опешила Вера.

– А ничего! Это вы, глупые куклы, ничего не понимаете, а я этого мошенника насквозь вижу!

– Бабушка, перестань, – вдруг угрожающе сказала Юля. Всё, что до этого говорила бабка, её несильно трогало. Это было вполне в бабкином репертуаре. Но обижать Стаса она позволить не могла.

– Не надо, Юль, – примиряюще остановил её Стас. – Я всё понимаю, мы все сейчас немного не в себе. Это просто истерика. В Нинель Борисовне говорит страх. Она так долго жила, во всём полагаясь на Вадима Вадимовича… на отца, а сейчас она просто не знает, как дальше жить. Она боится.

Стас назвал Вадика отцом и грустно улыбнулся своим словам, вдруг ощутив тоску от утраты. Так ненадолго он обрёл и снова потерял родного отца.