Солнце на дороге

— Я — чудо? Нет! Это вы — чудо. А я — Леший. — Он остановился и закричал как сумасшедший: — Леший я, злой и противный! Леший!

И растворился в зелени леса.

Антошин и Малко обнялись, еще не веря до конца в свое чудесное спасение.

В эту секунду полковник совершенно отчетливо понял, что он дорожит этим мальчишкой, как сыном. Этим маленьким человеком, живущим в непонятной стране в неясное время… И если ему никогда не суждено вернуться в свое время, и если даже у него не получится отыскать молодильные яблоки — все равно все было не напрасно. Нет, не напрасно он сюда попал!

Антошин посмотрел на Малко.

Парень улыбался во весь рот.

— Вот мы и узрели второе чудо, — еле сдерживая смех, сообщил он.

— Как это? — не понял Антошин. — Почему Водяной не чудо, а Леший — пожалуйста?

— Не то чудо, что он Леший, а то чудо, что он нас отпустил. Лешие ведь никого не отпускают. А нас отпустил.

Антошин удивился:

— Это мы, что ли, сами чудо совершили?

Малко не ответил.

Наступил вечер.

Прохлада уничтожила жар дня и остудила жар людей.

Антошин понял: нет у него сил ни удивляться, ни радоваться.

— Два чуда мы узрели. Теперь надо искать юдоль и радость, — строго не сказал даже — приказал Малко.

— Ты хоть примерно понимаешь, где их искать?

— Дорога подскажет.

В путь решили отправиться на рассвете. Надо подкрепиться и поспать: уж слишком много сил и нервов потрачено.

Пока Малко ловко и быстро разжигал костер, Антошин собирал грибы. Надо сказать, делал он это с удовольствием. Грибы были повсюду. Куда ни кинь взгляд, всюду растут, знай себе срезай аккуратно ножиком. Малко строго-настрого наказал: грибницу ни в коем случае не вырывать.

Парень нанизал грибы на ветку, словно на шампур, получился отменный грибной шашлык. Даже отсутствие соли его не портило.

За ужином молчали.

Полковник лишь один вопрос задал:

— А лешими всегда становятся люди, которых мать прокляла?

— Говорят, так, — неохотно ответил Малко. — Так боги рассудили. Такое вот наказание.

И снова замолчал.

Антошин подумал, что с этим мальчиком они уже стали настолько близки, что у них нет необходимости разговаривать: им и так друг с другом хорошо. Видимо, ничто так не соединяет людей, как общий путь.

Словно угадав мысли Антошина, Малко заметил:

— Вот кусты, деревья, цветы — они друг с другом ладят потому, что им незачем силы тратить на разговоры. Разговаривать с кем угодно можно, а молчать…

И Малко улыбнулся Антошину.

Полковник улыбнулся в ответ.

Казалось бы, после таких нервных потрясений и хорошей еды они должны заснуть мгновенно. Тем более что предыдущую ночь Антошин не спал вовсе. Но почему-то не спалось. Ни мальчику, ни полковнику. Прикорнут ненадолго и тут же просыпаются.

Рассвет даже не забрезжил — намекнул только, что день уже собрался на встречу с ними, а Малко поднялся.

— Инородец, раз нас не хочет подбирать сон, значит, нас подберет дорога.

«Ловко сказано!» — подумал Антошин.

И они пошли, зная лишь цель своего путешествия и совершенно не представляя, как ее можно достичь.

Шли, однако, недолго.

Сначала почувствовали что-то странное и манящее одновременно. И тут же увидели озеро.

Озеро было другое, не как «ведьминское», — небольшое и продолговатое.

Антошин замер.

Вук сидел у него на плече и напряженно всматривался в озерную гладь.

Малко в ужасе спрятался за полковника.

3

Вся поверхность озера была буквально покрыта людьми. Они неподвижно лежали на спинах, крестообразно раскинув руки и ноги. В правой руке каждый держал что-то напоминающее свечу.

Свечи были странные: ветки дерева, облепленные, видимо, смолой. Свечи источали приятный, ни на какой иной не похожий запах.

Казалось, по озеру плывут десятки распятых людей со свечами в руках. Зрелище, действительно, завораживающее.

Чтобы не утонуть, люди еле заметно шевелили руками и ногами. Поэтому по озеру все время шла легкая, казавшаяся таинственной волна.

— Что это? — испуганно спросил Антошин.

— Мне кажется, эти люди разговаривают со своими богами, — ответил Малко. — Они лежат в воде и беседуют с богами.

— Секта, что ли, такая?

— Чего? — не понял Малко.

— Эти люди молятся какому-то своему богу или богам, да?

— Кому молятся эти люди, мне неизвестно. — Малко помолчал и добавил: — Но я думаю, любая молитва в конце концов доходит до Сварога. Куда ж ей еще деться?

Полковник почувствовал на плече чью-то руку.

Сзади стоял высокий седой мужчина с лицом хорошего человека. Антошин совершенно твердо знал: есть такие люди — их, увы, не так много, — на лицах которых написано, что они не могут совершить подлость.

Антошин сразу назвал его Седой.

— Вы опоздали на молитву? Почему же вы не присоединитесь теперь? — спросил мужчина, обнажив в улыбке ровный ряд белых зубов.

Малко заволновался:

— Ты понимаешь, о чем он спрашивает?

Услышав непонятную речь, мужчина снова улыбнулся, пожалуй даже еще более приветливо:

— Вы — чужестранцы? Не страшно. Присоединяйтесь к молитве. Поговорите с богами, которым верите вы. У каждого человека свои боги. Отчего бы не поговорить с ними?

Антошин перевел эти слова Малко.

— Я не знаю, как разговаривать с богами, лежа на воде с такой штукой в руках, — испуганно прошептал Малко.