Соло

Тихо хмыкнув, снова посмотрела на девушку, и очень вовремя. Она была эффектной среднего роста шатенкой с очень приятным лицом. Точенную фигуру облегало стильное бандажное платье, на плечи было накинуто легкое пальто, слегка развевающиеся за спиной, как и ровный полог длинных волос, при каждом уверенном ее шаге. А посмотрела я вовремя, потому что она отводила взгляд от не смотрящего на него Стаса, на людей, очень интересно отреагировавших на ее появление. Кавказцы, все трое, до того вполне расслабленные, встали так, чтобы не видеть ее. В этом не было детскости, глупости или демонстративности. Ровная мужская стать, расправленные плечи, слегка опущенные головы и нежелание касаться даже взглядом — не то стыд, не то презрение, а скорее всего смесь. Ее шаг не сбился, не потерял уверенности, но реакция была — она, мазнув по ним беглым взглядом, наверняка ненамеренно, но несколько увеличила расстояние, чтобы пройти от них чуть дальше, когда минует компанию. Костя Ильин, смотрящий на нее пару секунд с легким прищуром, углубился в телефон, совершенно никак не среагировав на брошенное ею приветствие, на которое отреагировал лишь тот, кто приехал на Крузере и торчал в люке. Скупо бесстрастно кивнул в ответ. Всё, это вся реакция.

По небольшой дуге обойдя компанию и вступив на пешеходный переход, она пару раз посмотрела на меня, но чаще на Стаса, спокойно глядящего куда-то за мое плечо.

Я немного отступила назад, слегка увеличив расстояние — по его губам слабая, мимолетная, не характеризуемая улыбка. Как бы возражает, но как бы и не настаивает в свете разворачивающихся событий. Интересненнько… Несите попкорн!

Девушка подошла близко, в полуметре расстояния остановилась, и глядя исключительно на него, не поворачивающего к ней лица, красиво улыбнувшись, без капли смущения в мелодичном голосе, произнесла:

— Ты не берешь от меня трубки и я решила поздравить лично.

— Принято. Спасибо. Пока. — Безлико, без эмоций, равнодушно, но с явно ощутимым обозначением, что человеку теперь можно и нужно уходить.

Однако Настя оказалась из тех кого в дверь, а они в окно. С явным неудовольствием глядя в профиль Стаса, на секунду недобро прищурилась и внезапно повернула лицо ко мне:

— А вы новая пассия Стаса? — весьма добродушно улыбаясь и делая вид, что она только сейчас меня заметила, кратко посмотрела на мою руку, все так же удерживаемую Стасом на своем бедре.

— Да, — покивала я, ровно так же улыбнувшись в ответ, — а вы, простите, кто?

— Э… Настя, — с секундной паузой отозвалась она, с эхом растерянности в глазах взглянув на невозмутимого Стаса.

Но брала она себя в руки достаточно быстро и умела заставить опешить человека, что доказала через несколько мгновений. Все-таки Ильин много фактов его биографии опустил, ибо меня слегка выбили из колеи прозвучавшие слова Насти, обращающейся к Стасу:

— Я хотела поговорить с тобой о дочери. — Уголок ее губ сжался на долю мгновения, и она вновь чуть заметно прищурившись, глядя на никак не отреагировавшего Стаса, все так же не поворачивающего к ней лица и глядящего теперь на меня, разглядывавшую ее, с нотой настойчивости обозначившую, — хочу забрать ее на выходные.

— Нет. — Снова полная эмоциональная и интонационная тишина. Спокойно так, будто она спросила, хочет ли он сельдерей.

А вот это мне не понравилось. Точнее, не только эти слова. Сами обстоятельства мне не нравились. Настя не создавала впечатление самого приятного человека, которого я видела. Факт наличия общего ребенка, которого он, по-видимому забрал и препятствует встречам, меня тоже отнюдь не порадовал.

Он все так же смотрел на меня, я чувствовала этот изучающий взгляд, когда задумчиво рассматривала витрину кофейни рядом и, подавив желание убрать руку с его колена, прекрасно осознавая, что это лишний повод для продолжения шоу Насти, уже явственно, пока только невербально, начинающей проявлять нарастание недовольства и раздражения. Мне нравятся конфликты, но только если я в качестве наблюдателя со стороны. Настя, в которой негатив порожденный его молчанием и отсутствием не то что отклика, даже взгляда на нее, достиг пика, снова бегло посмотрев на меня, перешла к провокационному давлению на него:

— Хорошо, тогда я так скажу. — Вздохнула утомленно, будто это Стас ее допекал, — мне просто важно чтобы ты знал: я все равно тебя люблю и хочу сохранить с тобой нормальные отношения несмотря на то, как подло ты со мной поступил и продолжаешь поступать.

Умом я понимала, что это, вероятнее всего, очередной акт мести с целью подпортить свиданку, но Стас, на которого я посмотрела после этих слов, ожидаемо вновь ни на грамм не изменился в лице. Умом-то я понимала, только внутри все больше нарастало желание развернуться и уйти, ибо пусть сначала с бывшей разберется.

Именно в этот момент он медленно, глубоко вздохнул и неторопливо повернул лицо к Насте. И вот даже мне немного не по себе стало от пристального, прохладного взгляда и эха наставления в кардинально спокойном и очень негромком голосе:

— Не позорь.