Сонька Золотая Ручка - королева воров

Она могла быть матерью ровно в той степени, в которой это совмещалось с ее воспитанием и характером. Что касается воспитания, то, помимо родителей (которые ушли из жизни довольно рано, когда Шейндля-Сура была еще ребенком), перед ее глазами был пример старшей сестры Фейги и ее мужа, промышлявших воровским ремеслом. С ними Сонька и вошла в воровскую профессию. На них поначалу и равнялась. Как могли развиться ее материнские инстинкты, если сама жизнь состояла из череды комбинаций, погонь, лжи? Для создания семьи нужны покой и стабильность. Ни того, ни другого в судьбе Соньки не было…

На судьбу этой, вне сомнений, несчастной женщины можно взглянуть и с другой стороны. В легендах, которые слагались о Соньке в воровском мире, сквозит тоска по красивой, сильной женщине — союзнице, спутнице и… матери. Одинокая душа «жигана» требует сочувствия и поклонения. Кто станет преклоняться перед ничтожным грабителем и аферистом? Только такая же аферистка и воровка. Кто будет ждать рецидивиста из тюрьмы? Мать. Отсюда все знаменитые музыкальные баллады о Соньках и Мурках. Отсюда и тоскливые песни об ожидающей вора матери, для которой он и не вор вовсе, а сын, несчастный мужчина, которого она воспитала.

Сонька Золотая Ручка для воровской среды стала не только королевой преступного мира, но и вот такой всепрощающей матерью, женщиной, способной на широкие жесты и сочувствие. И неважно, что реальная Софья Блювштейн была женщиной жестокой, коварной и беспринципной. Для воровской среды она была прежде всего женщиной. Красивой, молодой (в легендах Сонька никогда не предстает женщиной «бальзаковского возраста», она вечно молода и невероятно привлекательна). Властной. Знающей, как следует поступить в минуту опасности.

Золотая Ручка — идеальная воровка, какой ее представляют члены криминального сообщества. В нашей стране, где во времена социализма под судом был каждый пятый взрослый мужчина, где интеллигенция приняла в свой язык элементы воровского языка — «фени», мифы о Соньки были особенно живучи. Из поколения в поколение рассказы о ее похождениях и широкой душе передавались изустно. Сонька противопоставлялась жестокому давлению государства, под которым крепла криминальная среда. Она выдержала все — и погони, и суды, и кандалы, и плеть сахалинского палача Комлева. Главная мораль этих легенд — терпи и надейся. Появится и в твоей жизни вот такая красивая, умная и смелая Сонька. А если не случится — довольствуйся тем, что есть. То есть вот этими легендами о Золотой Ручке. Они тебя поддержат и, возможно, спасут. От чего? От разочарований. От судьбы же в любом случае не спасешься — как не спаслась и Сонька.

ВСЯ ЖИЗНЬ — ИГРА

Азарт Соньки, ее восприятие жизни как вечной игры — отдельная тема. Она была не просто игроком. Она была мастером этой рискованной игры «в догонялки». Шулером высочайшего класса. Сонька умела рисковать и извлекать выгоду даже из проигрышных, безнадежных ситуаций.

Изучая биографию этой женщины, невольно приходишь к мысли, что в определенные моменты жизни она имела все, о чем только могла мечтать. Ее общая добыча за годы активных грабежей составила никак не меньше миллиона рублей. А это по тем временам были деньги огромные. Почему же она не нашла в себе сил остановиться? Почему не попыталась остепениться и начать жизнь богатой особы? У нее бы получилось — Сонька, как мы уже говорили, умела притворяться и запросто сыграла бы роль богатой вдовы где-нибудь на задворках Европы, а то и в одной из Америк, где российская Фемида ее бы точно не достала.

Дело в том, что ее не интересовали деньги. Бриллианты и пачки ассигнаций были лишь бонусом в финале удачно проведенной комбинации. Соньке нравилась сама игра. Сам процесс оболванивания жертвы и отъема денег.

В этом убеждают обстоятельства ее афер. Все они, кроме, разве что, случаев мелких краж в поездах и гостиницах, обставлены как настоящие театральные спектакли — с многочисленными актерами, декорациями, антуражем. Сонька продумывала каждую мелочь. Собственные платья. Драгоценности — раз уж собиралась играть богатую даму. Карету или пролетку. Апартаменты или дом, в котором жила выдуманная ею «героиня».

Она набирала статистов — из воровской среды или на рынках (в Москве она любила Хитровку). Одевала их так, что невозможно было понять — настоящие ли это лакеи или нет. Если ей требовался кучер, она наряжала кучером своего человека (зачастую одного из своих мужей и любовников). Если ей требовалась кухарка, она нанимала настоящую кухарку.

К статистам она относилась с уважением, платила им за «работу» хорошие деньги. В результате в ее судьбе не было ни одного случая, когда бы статисты «сдали» ее полиции, как бы их ни стращали следователи и приставы.