Сообщество разума

В настоящей книге постулируется что любой мозг, машина или что-то другое, обладающее разумом, должно состоять из множества малых элементов, существование которых не осознается. Структура книги отражает этот постулат: в каждом разделе анализируется гипотеза или идея, которая эксплуатирует содержание других разделов. Некоторые читатели наверняка предпочли бы более привычную форму изложения. Я несколько раз пытался пойти навстречу такому пожеланию, но у меня не получалось. Все способы, к которым я прибегал, оставляли слишком многое недосказанным. Разум чересчур сложен, чтобы «вместить» его в форму изложения, которая с чего-то начинается и чем-то заканчивается; человеческий интеллект зависит от связей чрезвычайно густой «паутины» мышления, которая окажется попросту бесполезной, если ее аккуратно распустить.

Многие психологи мечтают о возможности описывать разум в строгих терминах, чтобы психология сделалась такой же четкой и точной дисциплиной, как физика. Но нельзя смешивать мечты с реальностью. Дело вовсе не в мнимых устремлениях физиков, которые будто бы желали описывать мироздание в простых терминах; просто такова природа нашей Вселенной. А вот деятельность разума невозможно свести к простейшим принципам, поскольку наш мозг на протяжении эволюции накопил великое множество разнообразных механизмов. Отсюда следует, что психология никогда не сможет «упроститься» до уровня физики, а любая простая теория разума должна, по определению, игнорировать значительную часть «большой картины». Психология как наука будет находиться в плену ограничений до тех пор, пока мы не составим некое представление, допускающее обилие малых теорий.

Для изложения идей настоящей книги мне пришлось сделать едва ли не сотни предположений и гипотез. Думаю, некоторые ученые станут возражать против такого подхода на том основании, что строгие науки вроде физики и химии показали – куда более продуктивно выдвигать теории с наименьшим числом допущений, «вычеркивая» все, что не выглядит абсолютно необходимым. Однако пока у нас не появится более цельное представление о психологии, эта дисциплина не будет готова к отсечению недоказанных гипотез и избавлению от попыток показать, что одна теория лучше другой, ибо ни одна из современных теорий не кажется достаточно универсальной для того, чтобы просуществовать сколько-нибудь долго. Прежде чем начать ориентироваться в психологическом «лесу», нужно вообразить как можно больше его «деревьев» – и удержаться от соблазна заупрощать психологию до смерти. Наоборот, надо стремиться к усложнению, дабы соответствовать сложности изучаемых явлений.

Минуло почти столетие с тех пор, как люди начали эффективно размышлять над работой «мозговых машин», порождающих мысли. Ранее те, кто пытался рассуждать об этом, не имели возможности проводить необходимые эксперименты, особенно с маленькими детьми, а еще у них отсутствовали знания, позволяющие выдвигать концепции описания сложных механизмов. Но теперь, впервые в истории, человечество накопило достаточно концептуальных инструментов, чтобы начать осознавать, как функционируют машины с тысячами частей. Впрочем, мы едва приступили к изучению машин с миллионами частей, а где-то впереди лишь брезжат концепции, которые требуются для понимания машин с миллиардами частей (между тем именно они составляют наш разум). При столкновениях с системами более крупных и менее привычных масштабов новые проблемы возникают постоянно.

Раз большинство идей, изложенных в настоящей книге, являются гипотезами, было бы слишком утомительно и даже нелепо упоминать об этом на каждой странице. Вместо того я пошел по иному пути – почти не употреблял слова «гипотеза» и не ссылался, как положено в науке, на первоисточники. Соответственно настоящая книга представляет собой не столько научное исследование, сколько авантюрный роман о человеческом уме и воображении. Каждую идею на каждой странице следует воспринимать не как достоверное знание о разуме, а как очередной предмет из ящика с инструментами для построения теорий о разуме. В некоторых отношениях, пожалуй, такой подход выглядит единственным реалистичным способом рассуждать о психическом; ведь ум всякого отдельного человека есть огромная машина, которая развивается по-своему. Можно ли называть ум машиной? Лично я в этом нисколько не сомневаюсь – и лишь позволю себе уточнить: что это за машина? Пускай большинству людей по-прежнему представляется унизительным сравнение с машиной, я надеюсь, что настоящая книга доставит удовольствие даже скептикам – ибо замечательно быть машиной с такими чудесными свойствами, не правда ли?