На удивление, течение времени как и чередование дня и ночи, было практически идентичным. Ну, может быть с погрешностью в час. Темнело тут в восьмом часу вечера, а солнце вставало в половине седьмого утра. Однако, если учесть, что некоторые деревья в отдалении, и тут стояли желтые, то время года соответствовало ее привычному (Земному).
Перекусила бутербродом с чаем, и устроившись на своем любимом камне, разморилась на солнышке.
Проснувшись уже на закате в неудобном положении, Лина долго разминала спину и затекшие ноги, наворачивая круги пред входом. А потом, дождавшись темноты, она стала наблюдать за волшебным восходом лун. Больше заняться тут было все равно нечем.
Через час после восхода самой первой, похожей на Луну, появились и две остальные. Средняя, как она заметила, пошла на ущерб.
А еще через час, из-за правого мыса, показалась небольшая лодка. В ней сидели две фигуры: Большая -- гребла, маленькая - сидела на носу лодки.
Еще издалека Лина услышала как они разговаривали, но слов было не разобрать - слишком далеко. А потом и увидела, что завернув к заливу, они начали брызгаться водой. "Может влюбленные?" подумала девушка. Однако по интонациям, что-то не похоже. Скорее они ругались, нежели веселились.
Подплыв к берегу, Большой вытащил лодку на сушу, а Маленькая (это была все-таки девушка), осталась сидеть в ней и кажется, она плакала. Не став ждать попутчицу, Большой подобрав со дна лодки две объёмных сумки, направился прямо к её убежищу.
Рассмотрев незнакомца, Лина похолодела.
Схватив в охапку свой рюкзак, всегда находившийся, впрочем, под рукой, она думала сначала выскочить из пещеры и задать стрекоча. Но вход был виден как на ладони и ее несомненно заметили бы. Да и куда она побежит? Кругом горы и незнакомая местность, а в темноте только ноги переломаешь. Раз не осмелилась уйти днем, то теперь уж точно поздно. Остается только одно, затаится и подождать. Может, переночуют и уйдут? Может, удастся выбраться когда они заснут?
В панике осмотревшись она завернув за угол второго зала пещерки, упала на живот и затаилась.
Как она выяснила, пещерка по форме напоминала восьмерку чуть изогнутую вправо. И ее самое узкое место как раз было идеально для наблюдения, а за спиной, располагался маленький округлый "зальчик", со стеной, через которую она сюда и попала.
Обзор был великолепный. Луны светили ярко и света было достаточно. Виден был и кусок моря, и половина пляжа.
Тот, кто подошел ко входу через несколько мгновений, заставил Лину оцепенеть. К горлу подкатил тошнотворный комок страха. Такого ужаса она не испытала, даже когда на нее напали те ублюдки в подворотне.
Это был не человек!
Как минимум на две головы выше нее, широкий в плечах, с пепельным цветом кожи. А морда! Острые уши, клыки изо рта, огромные ручищи...
Лина неслышно икнула в кулачок от страха. "Лучше было бы убежать и переломать ноги" -- тут же мелькнула в голове запоздалая мысль. "Хоть была какая-то надежда. А теперь, все пропало. Это наверняка людоед и он ее съест на завтрак. Да наверно и завтрака ждать не будет. Только унюхает и сожрет не подавившись!"
Чудовище действительно насторожилось и стало рассматривать ее следы на песке, покружившись на месте, словно пес, учуявший след. Прошло до того места, где она взбиралась на гору, потом обратно. Потопталось перед входом в пещерку, пощупало песок пальцами, тыкая ими, словно проверяя глубину ее следа.
А Лина вспомнила, что весь день гуляла у пещеры и наследила действительно много. "Лучше бы сидела и наружу не показывалась, но кто ж знал то!"
О, ужас! Сейчас он её вычислит!
И как только она об этом подумала, страшилище насторожилось и потянув ноздрями, стало принюхиваться к воздуху внутри пещеры.
От страха, Лине хотелось кричать, и она прикрыла ладонями рот, чтобы не дай Бог не выдать себя. Её трясло, а сердце готово было разорваться от ужаса, и казалось, пред глазами сейчас пролетела вся ее жизнь. Сколько надежд, планов, ожиданий не успеют исполниться. Неужели мама родила ее только для того, чтобы так страшно и нелепо она закончила свою жизнь? Вот такой будет ее конец -- ее съедят.
Наверное, каждый, хоть раз в жизни задумывался о смерти. Боялся умереть внезапно, не завершив чего-то, или не начав.
В такие минуты ярко представляешь жизнь без себя. Ведь вокруг ничего не изменится, не перестанет восходить и садиться солнце, не смолкнут птицы, не перестанут распускаться цветы и меняться времена года. Все останется по-прежнему, и только тебя не будет в этом мире. Жизнь сразу заполнит собой ту пустоту, что останется после, впустив в мир новую душу.
Но чаще всего, это смешная и неосознанная боязнь того, что смерть застанет тебя в какой-нибудь нелепой или постыдной ситуации; например на сиденье унитаза, или поскользнувшейся на банановой кожуре, задравшейся юбке с горячим кофе в руках и слетевшем с головы парике.
Но позвольте, каннибализм!?